Параметры иммунитета у взрослых больных корью в сравнении со здоровыми

Полный текст

Введение

Корь – высококонтагиозная вирусная инфекция, передающаяся воздушно-капельным путем и характеризующаяся лихорадкой, интоксикацией и специфическими высыпаниями на коже и слизистых [11]. Несмотря на наличие высокоэффективных вакцин и многолетние усилия мирового медицинского сообщества, проводящего под эгидой ВОЗ активную иммунизацию населения земного шара против этой инфекции, корь все еще остается серьезной проблемой. Так, в 2019 г. корью заболело около 870 тыс. человек и умерло от кори и ее последствий более 200 тыс. человек [31]. Накрывшая мир пандемия COVID-19 привела к сбою в диагностике и учете коревой инфекции. Но еще более серьезными последствиями этой пандемии явились нарушения в графике прививок детей и, в частности, прививок против кори. Несомненно, увеличение количества не привитых детей чревато вспышками этой инфекции. Известно, что в результате заболевания корью формируется длительное состояние иммуносупрессии, которое может приводить к смертельным исходам даже спустя 2 года после перенесенного заболевания [10, 23]. Но вирус кори может также приводить и к активации иммунной системы [12]. Более того, вирус кори индуцирует сильный гуморальный и клеточный иммунитет, который сохраняется многие десятилетия, защищая от повторного заражения [24]. Над разрешением этого парадокса работают лучшие умы мировой медицинской науки. Описана деплеция лимфоцитов и истощение лимфоидных фолликулов в начале коревой инфекции [8]. Было показано, что Т-клетки памяти более чувствительны к поражению коревым вирусом, чем наивные лимфоциты. В то же время В-клетки, как наивные, так и клетки памяти, одинаково чувствительны к заражению этим вирусом [8, 20]. Используя в качестве рецептора signaling lymphocytic activation molecule (SLAM) – CD150, вирус кори поражает активированные Т- и В-лимфоциты, лимфоциты памяти, тимоциты, дендритные клетки и макрофаги. Для внедрения в эпителиальные клетки кожи и слизистых вирус кори использует другой рецептор – nectin-4 [26, 29]. Известно, что SLAM опосредует TCR-индуцированную CD28-независимую пролиферацию Т-клеток памяти, дифференцировку хелперов в сторону Th1, продукцию интерферона (IFNγ) и интерлейкина (IL-17), пролиферацию и цитотоксичность CD8⁺ лимфоцитов, пролиферацию В-клеток и синтез антител [14, 32]. Репликация вируса кори в В-клетках и Т-клетках памяти и пролиферация лимфоцитов в ответ на атаку вируса приводит к лимфопении и изменению соотношения субпопуляций лимфоцитов в крови больного [18]. Активное вмешательство вируса кори в формирование иммунного ответа на этот вирус приводит к изменению цитокинового профиля сыворотки крови. Так, при кори показано переключение с продукции IFNγ на IL-5, IL- 10 и IL-17 [25]. Несмотря на активное изучение особенностей иммунного ответа при коревой инфекции, далеко не все еще ясно. Лучшее понимание иммунопатогенеза коревой инфекции и ассоциированной с ним иммуносупрессии помогут улучшить результаты вакцинации от этой инфекции и предотвратить ассоциированные с корью смертельные исходы.

Целью настоящей работы было исследовать влияние коревой инфекции у взрослых на широкий спектр субпопуляций лимфоцитов и цитокновый профиль крови в сравнении со здоровым контролем.

Материалы и методы

В исследовании приняли участие 50 взрослых больных корью в возрасте от 20 до 55 лет. У всех больных диагноз был подтвержден клинически и лабораторно по наличию противокоревых IgM-антител. В контрольную группу вошли 50 условно здоровых взрослых, сопоставимых по возрасту. Обследованные лица подписывали информированное согласие на участие в исследовании. Кровь из локтевой вены в количестве 4 мл в вакуумную пробирку с ЭДТА брали у здоровых и у больных корью на 6±1 день после появления сыпи. Из пробирок с кровью отбирали 200 мкл плазмы, образовавшейся в результате самопроизвольного оседания клеточных элементов, замораживали при -30°С и использовали в течение 3 месяцев для исследования цитокинового профиля. Затем из крови выделяли мононуклеары методом градиентного центрифугирования. Иммунофенотипирование лимфоцитов крови проводили методом проточной цитофлюорометрии с четырехцветным окрашиванием. Использовали технологию и реактивы BD Biosciences (США) – проточный цитометр BD FacsCantoII, программу сбора и обработки информации FACSDiva. Выделение лимфоидного региона проводилось по показателям прямого и бокового светорассеяния с учетом экспрессии CD45. Для определения субпопуляций лимфоцитов использовали следующие поверхностные маркеры: CD3-FITC, CD45- FITC, CD8- FITC, CD45RA-FITC, CD25- FITC, CD27- FITC, CD57- FITC, CD14-PE, CD(16⁺56)- PE, CD38- PE, CD122-PE, CD45R0-PE, CD127-PE, CD1d- PE, CD3-PerCP, CD4-PerCP, CD8-PerCP, СD5- PerCP, HLA-DR–APC, CD19-APC, CD279-APC, CD161-APC, CD62L-APC, CXCR5-APC.

Содержание 15 цитокинов (IL-1, IL-4, IL-6, IL-10, IL-17A, IL-17F, IL-21, IL-22, IL-23, IL-25, IL-31, IL-33, TNF, IFNγ, sCD40L) в плазме крови определяли мультиплексным методом на автоматизированном LED-анализаторе (MagPix, Luminex, США), Количество цитокинов в исследуемых образцах определяли с использованием стандартных калибровочных разведений, концентрации цитокинов высчитывали автоматически с использованием программ Exponent и Analist. Использовали коммерческую панель Th17 (BioRad, США), определяемый динамический диапазон 0,2-3200 пг/мл.

Результаты исследования были подвергнуты статистической обработке. Полученные результаты были исследованы на предмет нормальности распределение признака по методу Колмагорова–Смирнова. В случае подтверждения нормальности распределения использовали параметрическую статистику с вычислением средней и ее ошибки (M±SE). Различия между группами анализировали с помощью критерия t Стьюдента. Если нормальность распределения признака не была подтверждена, результаты представляли в виде медианы, первого и третьего квартилей – Me (Q_0,25-Q_0,75). Использовали критерий Манна–Уитни для анализа различий. Уровень p < 0,05 считали значимым.

Результаты

В таблице 1 представлены основные крупные субпопуляции лимфоцитов. Из таблицы видно, что в крови больных корью значимо снижено количество Т-лимфоцитов. Разница с группой здоровых составила – 9,73% (p < 0,05). Это снижение происходит, по-видимому, за счет CD3⁺CD4⁺ лимфоцитов, разница между группой больных и здоровых составила 8,19% (p < 0,05). Также значимо были снижены наивные Т-хелперы CD4⁺CD127⁺ на 8,95% по сравнению с группой здоровых (p < 0,01). В то же время уровни CD3⁺CD8⁺ цитотоксических клеток, CD19⁺ В-клеток и CD3^-CD16/56⁺ натуральных киллеров не различались в этих двух группах. Процент наивных лимфоцитов, несущих маркер CD45RA, был значимо снижен у больных корью на 6,9% (p < 0,05), тогда как уровень клеток памяти (CD45R0) в группе больных не отличался от здоровых. Также в группе больных была в 2,65 раза повышена субпопуляция активированных Т-лимфоцитов (CD3⁺HLA-DR⁺), разница составила 2,18% (p < 0,01).

 

Таблица 1. Основные субпопуляции лимфоцитов периферической крови больных корью по сравнению со здоровыми, %

Table 1. Main subsets of peripheral blood lymphocytes in measles patients compared with healthy ones, %

	Здоровые Healthy people	Больные корью Measles patients
CD3+	64,22±2,44	54,49±5,31*
CD3+CD4+	38,88±2,07	30,69±2,68*
CD3+CD8+	22,08±1,58	20,41±1,98
CD19+	5,81±0,67	5,09±0,69
CD3-CD16+CD56+	26,42±2,07	29,59±3,02
CD127+	66,33±2,10	41,93±6,17*
45RA+	55,17±1,75	48,27±3,17*
45RO+	27,15±1,97	24,03±1,34
CD4+CD127+	35,12±1,93	26,17±2,39*

Примечание. * – p < 0,05.

Note. *, p < 0.05.

 

Сопоставление малых субпопуляций CD3⁺

CD4⁺ хелперов представлено на рисунке 1А. Разные субпопуляции CD3⁺CD4⁺ по-разному отвечают на коревую инфекцию. Так, хелперы, экспрессирующие CD25, демонстрируют лишь тенденцию к снижению у больных корью, фолликулярные хелперы – Tfh (CD4⁺CXCR5⁺) и регуляторные клетки – Treg (CD4⁺CD25⁺CD127^-) не различаются в 2 исследованных группах. В то же время значимо повышена субпопуляция Treg, экспрессирующая супрессорную молекулу PD-1 (CD4⁺CD25⁺CD127^-CD279⁺), составившая у больных 0,24% против 0,1% у здоровых (p < 0,05). Также в группе больных оказались значимо снижены Th17 с 5,37% в группе здоровых до 2,95% у больных (p < 0,01). Интересно, что в группе больных корью оказались значимо повышены субпопуляция хелперов, экспрессирующая супрессорную молекулу PD-1: 1,83% у здоровых против 3,13% у больных (p < 0,05), и субпопуляция CD4⁺CD57⁺ лимфоцитов: 0,27% и 0,97% соответственно (p < 0,01). Это маркеры зрелых, высоко дифференцированных клеток.

Цитотоксические CD3⁺CD8⁺ лимфоциты тоже оказались вовлечены в инфекционный процесс (рис. 1Б). Так, в группе больных оказалась резко повышенной субпопуляция CD8⁺CD38⁺ до 9,68% по сравнению с контрольной группой – 5,03% (p < 0,05), тогда как субпопуляция, экспрессирующая β-цепь рецептора интерлейкина 2 (CD8⁺CD122⁺), оказалась значимо снижена у больных до 0,97% против 3,08% у здоровых (p < 0,05). Также в группе больных обнаружено значимое повышение дважды положительных CD4⁺CD8⁺ лимфоцитов до 0,69% против 0,40% у здоровых (p < 0,05).

 

Рисунок 1. Сопоставление малых субпопуляций хелперов и цитотоксических Т-лимфоцитов в крови здоровых и больных корью

Примечание. А – субпопуляции CD3⁺CD4⁺Т-лимфоцитов. Б – cубпопуляции CD3⁺CD8⁺Т-лимфоцитов. * – p < 0,05.

Figure 1. Comparison of small subsets of helpers and cytotoxic T lymphocytes in the blood of healthy and measles patients

Note. A, subpopulations of CD3⁺CD4⁺T lymphocytes. B, subpopulations of CD3⁺CD8⁺T lymphocytes. *, p < 0.05.

 

На рисунке 2 представлены субпопуляции наивных лимфоцитов и Т-клеточной памяти. Отмечается тенденция к снижению наивных клеток (CD4⁺CD45RA⁺CD62L⁺ и CD8⁺CD45RA⁺CD62L⁺). Однако значимое снижение в группе больных корью было выявлено в субпопуляции хелперов эффекторов памяти – CD4⁺T_EMRO (CD4⁺CD45R0⁺CD62L^-) с 5,46% у здоровых до 3,37% у больных (p < 0,05) и цитотоксических эффекторов памяти – CD8⁺T_EMRO (CD8⁺CD45R0⁺CD62L^-) с 2,87% до 1,76%, соответственно (p < 0,05). В то же время субпопуляция цитотоксических центральных клеток памяти – CD8⁺T_CM (CD8⁺CD45R0⁺CD62L⁺), напротив, оказалась повышенной в группе больных корью до 3,79% против 1,73% у здоровых (p < 0,05).

 

Рисунок 2. Субпопуляции наивных лимфоцитов и Т-клеток памяти у больных корью по сравнению со здоровыми

Примечание. * – p < 0,05.

Figure 2. Subsets of naive lymphocytes and memory T cells in measles patients compared with healthy ones

Note. *, p < 0.05.

 

Субпопуляции В-клеточного звена представлены на рисунке 3. Имеется тенденция к снижению В-клеток, однако ни субпопуляция В-клеточной памяти – Bm (CD19⁺CD27⁺), ни В1-клетки (CD19⁺CD5⁺), ни Breg (CD19⁺CD5⁺CD1d⁺) не демонстрировали различий в 2 обследованных группах. Только субпопуляция плазмобластов (CD3^-CD8^-CD38⁺HLA-DR⁺) в группе больных корью (6,56%) значимо превышала соответствующий параметр группы здоровых – 4,59% (p < 0,05).

 

Рисунок 3. Сравнение субпопуляций В-клеточного звена в крови здоровых и больных корью

Примечание. * – p < 0,05.

Figure 3. Comparison of the B cell subsets in the blood of healthy and measles patients

Note. *, p < 0.05.

 

В таблице 2 представлены результаты определения содержания цитокинов в плазме крови больных корью по сравнению с группой здоровых. В группе больных корью оказались значимо повышены провоспалительные цитокины. Так, IL-1 и IL-23 были повышены в 2 раза, IL-6 и IL- 31 превышали уровень контрольной группы в 3 раза, а TNF – в 10 раз (p < 0,001). Цитокины-маркеры основных субпопуляций хелперов вели себя по-разному. Так, уровень IFNγ (Th1-маркер) был снижен в 1,5 раза (p < 0,05), тогда как уровень маркеров Th2 – IL-4 и Th17 – IL-17A был повышен в 4 раза (p < 0,001). Цитокин-маркер Tfh – IL-21 был повышен в 2 раза (p < 0,01), а IL- 10, продуцируемый Treg, был снижен в 1,5 раза (p < 0,05). В группе больных корью IL-25 был повышен в 2,9 раза, а IL-33 – в 1,7 раза (p < 0,01). Также и IL-22, производный субпопуляции Th22 и IL-17F у больных корью превышали уровень здоровых в 2 раза (p < 0,01). Интересно, что в группе больных растворимый CD40L был снижен в 2 раза (p < 0,01).

 

Таблица 2. Цитокиновый профиль крови больных корью по сравнению со здоровыми, me (Q_0,25-Q_0,75)

Table 2. Blood cytokine profile of measles patients compared with healthy, me (Q_0.25-Q_0.75)

Цитокины Cytokines	Здоровые, пкг/мл Healthy people, pg/ml	Больные корью, пкг/мл Measles patients, pg/ml
IL-1β	2,39 (2,14-2,73)	5,18 (4,51-5,81)
IL-6	7,22 (6,48-7,71)	23,18 (21,48-26,11)
TNF	1,16 (1,06-1,22)	10,32 (9,06-10,96)
IL-23	99,32 (92,08-108,50)	226,13 (201,44-244,97)
IL-31	5,71 (5,17-6,33)	15,96 (13,26-17,73)
IFNγ	13,03 (11,98-14,03)	8,28 (7,79-8,66)
IL-4	2,77 (2,53-3,01)	8,31 (7,71-8,76)
IL-17A	10,20 (9,03-10,90)	38,35 (35,40-40,90)
IL-21	7,89 (6,79-8,85)	16,57 (14,89-18,64)
IL-10	2,13 (1,92-2,31)	1,51 (1,30-1,68)
IL-25	1,87 (1,61-2,08)	5,37 (4,79-5,57)
IL-33	46,43 (43,68-49,65)	78,59 (75,27-81,98)
IL-22	12,22 (10,35-13,27)	25,16 (22,37-27,75)
IL-17F	44,23 (40,75-46,80)	103,64 (98,73-109,31)
sCD40L	340,34 (312,00-366,25)	160,97 (142,75-179,63)

 

Обсуждение

В результате проведенной работы было показано, что воздействие вируса кори на иммунитет проявились уже на уровне врожденного иммунитета. Так. в крови больных корью через 6 дней после появления сыпи оказались значимо повышены цитокины IL-1, IL-6, IL-23, IL-31 и TNF, относящиеся к ранним провоспалительным цитокинам и говорящие об активации клеток врожденного иммунитета. Ранее у детей, больных корью, также было показано повышение уровней IL-1, IL-6 и TNF [21], однако уровни IL-23 и IL-31 не были исследованы. Показано, что в процессе коревой инфекции возрастает активация NLRP3, необходимая для формирования инфламмасомы и созревания цитокинов семейства IL-1 [17]. Также была доказана активация дендритных клеток и макрофагов в ответ на вирус кори и повышение продукции цитокинов, индуцируемых NFκB через связывание TLR2 с гемагглютинином вируса кори [33]. Выявленное нами повышение уровней провоспалительных цитокинов способствует активации клеток врожденного иммунитета и индукции адаптивного иммунного ответа на вирус кори.

Известно, что вирус кори поражает эпителиальные клетки слизистых и кожи [13]. Эпителиальные клетки сигнализируют о своем повреждении патогенами, продуцируя IL-25 и IL-33 [16, 28]. Являясь членом семейства IL-17 (другое его название IL-17E), IL-25 индуцирует эозинофилию и продукцию IgE, т. е. способствует Th2-типу иммунного ответа [9]. Интересно, что IL-33 является членом семейства IL-1. Он локализуется в ядре клеток и функционирует как гетерохроматин-ассоциированный транскрипционный репрессор. При процессировании его каспазами, он инактивируется при апоптозе, тогда как целая молекула, выделяясь при разрушении клеток, является алармином [6]. При этом IL-33 также склоняет тип иммунного ответа в сторону Th2 [15]. Оба этих цитокина оказались значимо повышены в группе больных корью по сравнению со здоровыми. Известно, что IL-22, производный субпопуляции Th22, принадлежит к семейству IL-10 и является одним из главных цитокинов, обеспечивающих гомеостаз и репарацию эпителиальных клеток [30]. В то же время IL-17F, синтезируемый эпителиальными клетками в ответ на инфицирование, активирует эпителиальные клетки и повышает защитные и барьерные функции этих клеток [22]. Оба эти цитокина оказались значимо повышены в группе больных корью. Воздействие вируса кори на эпителий и иммунную систему кожи является предметом серьезного изучения [19], однако нам не удалось найти исследования уровней этих цитокинов при кори в мировой литературе. Описанные выше данные, взятые вместе, свидетельствуют о том, что клетки эпителия активно участвуют в иммунном ответе на вирус кори. Будучи пораженными вирусом, они выделяют сигналы опасности (IL- 25 и IL-33), индуцируя развитие адаптивного иммунитета, активизируют свои собственные защитные способности через продукцию IL-17F и занимаются репарацией под действием IL-22.

Адаптивный иммунитет также подвергается атаке вирусов кори. В группе больных корью снижено количество Т-клеток, преимущественно за счет снижения Т-хелперов. Это снижение касается в основном наивных Т-клеток, тогда как Т-клетки памяти демонстрируют лишь тенденцию к снижению. Аналогичные данные были получены и другими авторами, что соответствует, по-видимому, описанной ранее лимфопении при коревой инфекции [8]. Видимо, обнаруженное нами значимое повышение субпопуляций CD4⁺, экспрессирующих PD-1 и CD4⁺CD57⁺ (такая экспрессия характерна для клеток в состоянии senescent и exhaustion) также вызвано повреждением вирусом Т-клеток и готовностью этих клеток уйти в апоптоз.

Количество В-клеток осталось неизменным, а повышение уровня NK-клеток оказалось не значимым. Интересно, что уровень субпопуляций В-клеток (Bm, B1, Breg) у больных корью не отличался от здоровых, хотя известно, что вирус кори активно заражает и наивные, и Bm [20]. Возможно, это связано с тем, что помимо заражения и уничтожения В-клеток, вирус кори стимулирует В-клеточный противовирусный иммунный ответ, что сопровождается клеточной пролиферацией. Поэтому на уровне всего пула В-клеток изменения не так заметны. О результатах такой стимуляции свидетельствует обнаруженное нами повышение уровня плазмобластов в крови больных. Однако исследование специфических Вm после коревой инфекции выявляет существенные потери в спектре, например, поствакцинальных Вm, которые были до заболевания корью и не выявлялись после. Эти потери столь существенны, что в мировой литературе этот феномен называют «иммунной амнезией» [7, 8].

Детальное исследование различных субпопуляций Т-клеток памяти позволило обнаружить значимое снижение субпопуляций T_EMRO как среди CD4⁺, так и CD8⁺ лимфоцитов. В то же время субпопуляция CD8⁺T_CM была значимо повышена в группе больных. Похожие изменения в этих субпопуляциях обнаруживались и ранее [18, 20]. По-видимому, эти изменения соответствуют эффекторной фазе развития иммунного ответа, характеризующейся активацией CD8⁺T_CM и миграцией субпопуляций T_EMRO в органы и ткани для разрешения воспаления. И именно из-за разнонаправленных изменений в уровнях разных субпопуляций Т-клеток памяти не удалось обнаружить значимого снижения на уровне всего пула клеток памяти, которые, как говорилось выше, поражаются вирусом кори. Похожие соотношения в субпопуляциях Т-клеток памяти были получены при изучении иммунного ответа на прививку против кори [3].

Нами были выявлены изменения в уровнях малых субпопуляций лимфоцитов и цитокинов-маркеров этих субпопуляций. Так, уровни субпопуляций Tfh и Treg у больных корью, выявленные по поверхностным маркерам, значимо не отличались от группы здоровых. Однако IL-21, типичный для Tfh, был значимо повышен в 2 раза, а IL-10, характерный для Treg, напротив, снижен в 1,5 раза. Одновременно была значимо повышена экспрессия регуляторной молекулы PD-1 на Treg. Это говорит о повышении супрессорной активности Treg, осуществляемой контактным способом. Интересно, что в крови больных корью было выявлено значимое снижение Th17, но при этом уровень их цитокина-маркера IL-17A был повышен в 4 раза, что значимо отличалось от группы здоровых. Эти различия говорят о вовлеченности и функциональной активности обсуждаемых субпопуляций, тогда как снижение численности в периферической крови может свидетельствовать о перераспределении той или иной субпопуляции из крови в ткани, где и происходит борьба с вирусом. Ранее было показано, что повышенный уровень IL-17 у больных корью по мере затухания инфекционного процесса снижается, а уровень IL-10, напротив, растет. Аналогичные изменения были выявлены и у привитых от этой инфекции [4, 27]. При сопоставлении уровней IFNγ/IL-4 оказалось, что этот индекс в группе здоровых составил 4,7, а в группе больных – 0,996, что явно свидетельствует о сдвиге типа иммунного ответа в сторону Th2. Сходные результаты были получены у детей, больных корью. Было выявлено повышение IFNγ, IL-2, IL-10 и IL-17 [21]. Ранее было показано, что превалирование в начале инфицирования Th1-типа иммунного ответа (повышение уровня IFNγ) быстро сменяется Th2-типом (повышение IL-4) [2, 12]. Понятно, что соотношение IFNγ/IL-4 постепенно снижается с течением времени от начала заболевания. Возможно, переключению типа иммунного ответа с Th1 на Th2 способствует также активная продукция поврежденными клетками эпителия IL-25 и IL-33, которые индуцируют продукцию цитокинов второго типа [9, 15].

В группе больных корью были выявлены повышенные уровни маркеров активации. Так, был значимо повышен уровень активированных Т-клеток (CD3⁺HLA-DR⁺) и субпопуляции CD8⁺CD38⁺, что свидетельствует об активном Т-клеточном ответе на инфекцию. Похожие данные были ранее получены нами при исследовании маркеров активации у детей, привитых против кори [5].

Обнаруженное нами снижение в группе больных растворимого CD40L, связано, по-видимому, с вовлечением в патогенез заболевания тромбоцитов [1], которые активно сорбируют эту молекулу и выделяют при необходимости.

Заключение

Таким образом, проведенные исследования показали, что в ответ на коревую инфекцию в организме больного идет несколько независимых, разнонаправленных процессов. С одной стороны, используя рецепторы CD150 (SLAM) и nectin-4, вирус кори атакует эпителиальные клетки слизистых и кожи и иммунокомпетентные клетки (дендритные клетки, макрофаги, различные субпопуляции наивных Т- и В-клеток и клеток памяти), оказывая цитопатическое действие и приводя к лимфопении и избирательному снижению различных субпопуляций лимфоцитов. С другой стороны, вирус кори инициирует активацию как врожденного, так и адаптивного иммунитета, что приводит к продукции соответствующих цитокинов, экспрессии маркеров активации и увеличению субпопуляций клеток – эффекторов. Дальнейшие исследования иммунопатогенеза кори помогут понять причины формирования «иммунной амнезии», вакцинальных неудач и особенностей формирования и поддержания специфического противокоревого иммунитета.

Об авторах

Анна Павловна Топтыгина

ФБУН «Московский научно-исследовательский институт эпидемиологии и микробиологии имени Г.Н. Габричевского» Роспотребнадзора; ФГБОУ ВО «Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова»

Email: toptyginaanna@rambler.ru

д.м.н., ведущий научный сотрудник, руководитель лаборатории цитокинов, профессор кафедры иммунологии

Россия, 125212, Москва, ул. Адмирала Макарова, 10; Москва

Юрий Юрьевич Андреев

ФБУН «Московский научно-исследовательский институт эпидемиологии и микробиологии имени Г.Н. Габричевского» Роспотребнадзора

Автор, ответственный за переписку.
Email: toptyginaanna@rambler.ru

аспирант лаборатории цитокинов

Россия, 125212, Москва, ул. Адмирала Макарова, 10

Список литературы

Дополнительные файлы