Динамики уровней цитокинов семейства IL- 6, адипонектина и лептина в постковидном периоде у пациентов с метаболическим синдромом

Полный текст

Введение

Проблема постковидного синдрома, «лонгковида» и ряда особенностей течение хронических заболеваний пациентов после перенесенного COVID-19 привлекают внимание исследователей во всем мире. Несмотря на то, что острые симптомы и стратегии ведения пациентов с COVID-19 хорошо документированы, миллионы людей во всем мире испытывают длительный и изнурительный спектр симптомов, который, как сообщается, длится месяцы и даже годы [7]. Опубликованы данные демонстрирующие, что вероятность развития дополнительных патологических состояний после SARS-CoV-2 инфицирования выше у лиц с избыточной массой тела/ожирением и с сахарным диабетом [9]. Важно отметить потенциальное патогенетическое значение изменения цитокиновой регуляции основных компонентов метаболического синдрома после SARS-CoV-2 инфицирования за счет цитокинового дисбаланса в острый период COVID-19. Так необходимо выделить значимость изучения у пациентов с метаболическим синдромом (МС) роли в постковидном периоде адипоцитокинов, к которым на сегодняшний день можно отнести как представителей семейства IL-6, так и классические: адипонектин и лептин.

COVID-19 является мультисистемным заболеванием, однако масштабы последствий SARS-CoV-2 инфицирования в настоящее время недостаточно изучены, особенно у лиц с метаболическими нарушениями. Ранние сообщения указывают на то, что для обеспечения эффективной и реабилитационной поддержки пациентов и восстановления качества жизни/функционального статуса данной категории пациентов необходимы междисциплинарные исследования, объединяющие фундаментальные (иммуно-патогенетические) и клинические данные о постковидном периоде [1]. Необходимо изучить влияние «предковидных» модифицируемых факторов, в частности вакцинации, в аспекте снижения вероятности прогрессирования ранее существующих хронических заболевания (артериальной гипертензии (АГ), атеросклероза, сахарного диабета (СД)) после перенесенного COVID-19.

Цель исследования – изучить особенности изменения уровней цитокинов семейства IL-6 (IL-6 и sIL-6, LIF и sLIFr), адипонектина и лептина в течение 360 дней после SARS-CoV-2 инфицирования у пациентов с МС для выделения иммунопатогенетических особенностей в зависимости от вакцинации для профилактики COVID-19 в анамнезе.

Материалы и методы

Для достижения поставленной цели были сформированы 2 группы пациентов из базы данных, включающих пациентов с МС для динамического анализа цитокиновых звеньев патогенеза (сформирована в феврале 2021 года, содержит информацию о 440 пациентов). 1-я группа: больные с МС, которые перенесли COVID-19 (КТ-1- 2) через 6-12 месяцев после полной вакцинации векторной вакциной (32 человека); 2-я группа – пациенты с МС, которые перенесли COVID-19 (КТ-1-2) без вакцинации в анамнезе (29 человек). Критерии включения пациентов в исследование: 1965-1970 годы рождения, МС (АГ 2-я степень, 2-я стадия, ожирение 1-й степени, СД 2-го типа с преимущественной инсулинорезистентностью и относительной инсулиновой недостаточностью), гипотензивная терапия – иАПФ (с достижением «целевого АД»), прием препаратов из группы статинов и метформин с достижением «целевых» уровней ЛПНП и гликированного гемоглобина (HbA1c) менее 7%, подписание пациентом информированного согласия, диагноз COVID-19 выставлен в соответствии с актуальными клиническими рекомендациями по профилактике, диагностике и лечению COVID-19 с учетом данных ПЦР на наличие РНК SARS-CoV-2 и определении IgM / IgA и IgG к SARS-CoV-2 в динамике. Критерии исключения: ассоциированные клинические состояния (инфаркт миокарда, коронарная реваскуляризация, острое / транзиторное нарушения мозгового кровообращения и др.), СД 1-го типа, аллергические / аутоиммунные заболевания, психические заболевания. Группы сравнения (3-й и 4-й группы) составили пациенты сопоставимые по возрасту и полу без признаков МС, сердечно-сосудистых, эндокринных и иных аутоиммунных/аллергических заболеваний: 3 группа – вакцинированные лица которые перенесли COVID-19 (КТ-1-2) через 6-12 месяцев после полной вакцинации векторной вакциной (19 человека), 4-я группа – без вакцинации в анамнезе (15 человек).

В 1-й группе (МС и вакцинация) и 3-й группе (условно здоровые и вакцинация) до и через 21 после введения 2 компонента «Гам-Ковид-Вак», а также в всех группах через 10, 30, 180, 360 дней после клинико-лабораторного выздоровления пациентов (два отрицательных результатов ПЦР на наличие РНК SARS-CoV-2), проводился забор крови до 9:00 натощак. Сыворотку хранили при температуре -30°. Определение IL-6 и sIL-6, LIF и sLIFr, лептина и адипонектин, NO, ADMA, SDMA проводили методом ИФА на базе кафедры иммунологии, микробиологии, вирусологии с курсом клинической иммунологии и аллергологии (лаборатория иммуноферментного анализа – лицензия № 13.01.04. 0001. Л.000005.06.11, бессрочная), с использованием иммуноферментного анализатора Personal Lab TM (Adaltis, Италия). Применяли NycoCard HbA1c тест-системы для определения HbA1c.

Проводился анализ результатов дополнительного диспансерного наблюдения пациентов для сопоставление лабораторных и клинических характеристик

Статистическая обработка полученных данных проводилась с помощью Stat Soft Statistica 13.5. Данные представлены в виде медианы (Ме) и персинтилей (Q_0,25-Q_0,75). Распределение данных отличалось от распределения Гаусса–Лапласа, что обосновало при сравнении зависимых выборок использовали критерий Вилкоксона, несвязанных выборок – критерий Манна–Уитни. Использовали построение регрессионной модели Кокса с применением однофакторного и многофакторного анализов.

Результаты и обсуждение

Анализ динамики содержания представителей семейства IL-6 в сыворотке крови больных с МС в период после COVID-19 определил в группе ранее вакцинированных (за 6 месяцев до SARS-CoV-2 инфицирования) рост (р < 0,01) уровня IL-6 к 10-му дню после клинико-лабораторного выздоровления на 18% (95% ДИ [12-24]%) при сопоставлении с данными доинфекционного периода (перед и после введения векторной вакцины для профилактики COVID-19) и снижение к 30-му дню до уровней доинфекционного периода (без изменения количественных характеристик sIL-6r) (табл. 1). Схожая тенденция содержания в крови IL-6 у пациентов с МС без вакцинации к 10-му дню после выздоровления, но на фоне роста в сыворотке крови sIL-6r (р < 0,001) и с восстановлением уровня IL-6 до показателей доинфекционного периода к 180-му дню после выздоровления (табл. 2). В группе здоровых вакцинированных (табл. 3) в сыворотке крови зарегистрированы более низкие концентрации IL-6 и sIL-6 как до SARS-CoV-2 инфицирования (р < 0,001), так и в постковидном периоде при сравнении с больными с МС и вакцинацией в анамнезе (р < 0,001), но направление изменения содержания данных цитокинов в постковидном периоде совпадало с группой привитых пациентов с МС: рост IL-6 к 10-му дню (р < 0,001) со снижением к 30-му дню без динамики sIL-6.

 

ТАБЛИЦА 1. СРАВНИТЕЛЬНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА УРОВНЕЙ ЦИТОКИНОВ В СЫВОРОТКЕ КРОВИ БОЛЬНЫХ С МС (ВАКЦИНИРОВАННЫЕ) ДО, ЧЕРЕЗ 10, 30, 180 И 360 ДНЕЙ ПОСЛЕ ПЕРЕНЕСЕННОГО COVID-19, Ме (Q_0,25-Q_0,75)

TABLE 1. COMPARATIVE CHARACTERISTICS OF CYTOKINE LEVELS IN THE BLOOD SERUM OF PATIENTS WITH MS (VACCINATED) BEFORE, 10, 30, 180 AND 360 DAYS AFTER COVID-19, Ме (Q_0.25-Q_0.75)

	Пациенты с МС вакцинированные Patients with MS vaccinated (n = 32)
	До COVID-19 Before COVID-19	После COVID-19 After COVID-19
	До вакцины Before	21 день после вакцины 21 days after the vaccine	Через 10 дней 10 days after	Через 30 дней 30 days after	Через 180 дней 180 days after	Через 1 год 1 year after
	1	2	3	4	5	6
IL-6, пг/мл IL-6, pg/mL	32,7 (26,4-35,4)	31,8 (22,9-34,3)	40,2**1, 2 (33,3-45,2)	31,5**3 (29,7-36,9)	29,7**3 (22,4-32,7)	33,5**3 (24,6-38,1)
sIL-6r, пг/мл sIL-6r, pg/mL	2290 (1660-2420)	2570 (1380-2860)	2630 (2230-3110)	2620 (1710-3310)	2890 (1710-3440)	2270 (1930-2710)
LIF, пг/мл LIF, pg/mL	7,24 (2,45-12,60)	7,11 (3,26-11,90)	16,7 ***1, 2 (12,5-19,3)	21,3***1, 2, 3 (18,1-26,5)	24,7***1, 2 (16,2-27,1)	6,15***3, 4, 5 (2,17-11,7)
sLIFr, пг/мл sLIFr, pg/mL	2880 (1830-3450)	3920***1 (2950-4940)	6320***1 (4250-7600)	7410***1*3 (5300-8110)	7460 ***1**3 (6120-9400)	4120*1***3, 4, 5 (2769-4542)
Лептин, нг/мл Leptin, ng/mL	44,3 (32,1-49,6)	35,1 (29,6-41,2)’1	89,5***1, 2 (59,3-101,0)	64,8***1, 2, 3 (42,1-79,3)	67,5***1, 2, 3 (58,9-84,6)	55,7***1, 2, 3*4, 5 (42,6-61,3)
Адипонектин, мкг/мл Adiponectin mcg/mL	8,33 (5,97-9,11)	7,98 (6,38-9,24)	8,23 (5,36-9,86)	8,68 (5,47-9,24)	8,23 (5,77-9,96)	8,2 (5,17-9,11)

Примечание. *** – уровень достоверности р < 0,001, ** – р < 0,01, * – р < 0,05 (применяли критерий Вилкоксона для связанных совокупностей).

Note. ***, the significance level p < 0.001; **, p < 0.01; *, p < 0.05 (used the Wilcoxon signed-rank test for related samples).

 

В системе LIF и его растворимого рецептора sLIFr, относящихся к системе IL-6, также обнаружены значимые отличия между анализируемыми группами. У пациентов с МС, которые были вакцинированы, зарегистрирован рост LIF в сыворотке крови после COVID-19 в интервале от 10 до 180 дня после клинико-лабораторного выздоровления, снижение к 1 году до уровней доинфекционного периода (табл. 1). Не вакцинированные пациенты с МС характеризуется идентичными количественными и качественными характеристиками изменения содержания LIF в крови, но с сохранением более высоких концентраций данного цитокина и через 1 год при сравнении с данными до SARS-CoV-2 инфицирования (р < 0,05) (табл. 2). Важно отметить, что в обеих группах больных с МС отмечается увеличением в постковидном периоде концентрации sLIFr, которое сохраняется в течение 12 месяцев после клинико-лабораторного выздоровления. Лица группы сравнения (условно здоровые вакцинированные пациенты) в постковидном периоде: без динамики уровней LIF в сыворотке периферической крови и с кратковременным ростом sLIFr (восстановление количественных характеристик к доинфекционному уровня в период от 10 до 30 дней) (табл. 3).

 

ТАБЛИЦА 2. СРАВНИТЕЛЬНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА УРОВНЕЙ ЦИТОКИНОВ В СЫВОРОТКЕ КРОВИ БОЛЬНЫХ С МС (НЕ ВАКЦИНИРОВАННЫЕ) ДО, ЧЕРЕЗ 10, 30, 180 И 360 ДНЕЙ ПОСЛЕ ПЕРЕНЕСЕННОГО COVID-19, Ме (Q_0,25-Q_0,75)

TABLE 2. COMPARATIVE CHARACTERISTICS OF CYTOKINE LEVELS IN THE BLOOD SERUM OF PATIENTS WITH MS (UNVACCINATED) BEFORE, 10, 30, 180 AND 360 DAYS AFTER COVID-19, Ме (Q_0.25-Q_0.75)

	Пациенты с МС не вакцинированные Patients with MS unvaccinated (n = 29)
	До COVID-19 Before COVID-19	После COVID-19 After COVID-19
		Через 10 дней 10 days after	Через 30 дней 30 days after	Через 180 дней 180 days after	Через 1 год 1 year after
	1	2	3	4	5
IL-6, пг/мл IL-6, pg/mL	33,9 (25,8-37,1)	46,7***1 (39,5-52,5)	44,7***1 (36,9-49,6)	30,1***2, 3 (24,6-34,9)	31,9***2 (23,8-39,3)
sIL-6r, пг/мл sIL-6r, pg/mL	2250 (1410-2640)	3530***1 (2430-4210)	3710***1 (2910-4560)	3810***1 (2960-4270)	1920***2, 3, 4 (1760-2270)
LIF, пг/мл LIF, pg/mL	7,39 (2,54-11,30)	28,2***1 (19,3-33,9)	29,7***1 (21,1-34,3)	31,6***1, 2 (27,3-36,7)	10,5*1***2, 3, 4 (5,21-14,90)
sLIFr, пг/мл sLIFr, pg/mL	2690 (1910-3350)	6110***1 (4360-7200)	7580***1*2 (5800-7900)	7630***1**2 (6340-8900)	4860***1, 2, 3, 4 (3490-6840)
Лептин, нг/мл Leptin, ng/mL	44,8 (31,8-50,2)	91,3***1 (63,5-112,0)	88,3***1 (59,7-96,3)	71,1***1, 2*3 (65,2-78,5)	59,3**1***2, 3*4 (51,2-71,8)
Адипонектин, мкг/мл Adiponectin, mcg/mL	8,41 (4,63-9,37)	3,97***1 (3,15-4,63)	4,11***1 (3,27-5,13)	5,67***1, 2**3 (5,12-6,64)	6,21*1***2, 3*4 (5,42-8,44)

Примечание. См. примечание к таблице 1.

Note. As for Table 1.

 

Вне зависимости от вакцинации у пациентов с МС повышается уровень лептина после перенесенного COVID-19 с сохранением достоверных отличий через 12 месяцев при сопоставлении с данными до SARS-CoV-2 инфицирования (р < 0,01). У здоровых вакцинированных лиц увеличение уровня лептина в сыворотке крови регистрируются только через 10 дней после клинико-лабораторного выздоровления.

Значимым отличием между вакцинированными и не вакцинированными пациентами с МС является отсутствие у лиц с МС и поствакцинальным иммунитетом снижения в постковидном периоде уровня адипонектина в крови (табл. 1). При МС без вакцинации определяется сохранение сниженного уровня адипонектина в сыворотке крови до 12 месяцев после клинико-лабораторного выздоровления (табл. 2). При этом у здоровых привитых лиц регистрировался двукратный рост данного адипокина к 10-му дню после клинико-лабораторного выздоровления (р < 0,01) при сопоставлении с данными до SARS-CoV-2 инфицирования и вакцинации (табл. 3).

 

ТАБЛИЦА 3. СРАВНИТЕЛЬНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА УРОВНЕЙ ЦИТОКИНОВ В СЫВОРОТКЕ КРОВИ ВАКЦИНИРОВАННЫХ ЗДОРОВЫХ ЛИЦ ДО, ЧЕРЕЗ 10, 30, 180 И 360 ДНЕЙ ПОСЛЕ ПЕРЕНЕСЕННОГО COVID-19, Ме (Q_0,25-Q_0,75)

TABLE 3. COMPARATIVE CHARACTERISTICS OF CYTOKINE LEVELS IN THE BLOOD SERUM OF VACCINATED HEALTHY INDIVIDUALS BEFORE, 10, 30, 180 AND 360 DAYS AFTER COVID-19, Ме (Q_0.25-Q_0.75)

	Здоровые вакцинированные Vaccinated healthy individuals (n = 19)
	До COVID-19 Before COVID-19		После COVID-19 After COVID-19
	До вакцины Before	21 день после вакцины 21 days after the vaccine	Через 10 дней 10 days after	Через 30 дней 30 days after	Через 180 дней 180 days after	Через 1 год 1 year after
	1	2	3	4	5	6
IL-6, пг/мл IL-6, pg/mL	2,91 (1,79-3,28)	3,24 (1,65-3,40)	6,98***1, 2 (4,32-8,82)	2,86***3 (1,68-3,32)	2,77***3 (1,93-3,14)	3,11***3 (2,34-3,45)
sIL-6r, пг/мл sIL-6r, pg/mL	712 (483-855)	760 (510-840)	754 (412-891)	710 (472-836)	677 (488-751)	693 (610-769)
LIF, пг/мл LIF, pg/mL	1,25 (0,93-2,12)	1,33 (1,05-2,27)	1,12 (0,98-1,72)	1,22 (0,74-1,93)	1,15 (0,82-1,27)	1,33 (1,12-1,45)
sLIFr, пг/мл sLIFr, pg/mL	3880 (3290-4340)	4120 (3340-4720)	2900*1, 2 (2510-3430)	3500 (3120-4250)	3460 (2980-4400)	3120 (2670-3400)
Лептин, нг/мл Leptin, ng/mL	5,93 (5,12-6,74)	4,87 (4,34-5,97)’1	12,3***1, 2 (9,67-13,90)	3,12**1, 2***3 (2,74-3,41)	5,66***3, 4 (4,83-6,17)	5,18***3, 4 (4,57-5,93)
Адипонектин, мкг/мл Adiponectin mcg/mL	8,24 (7,13-9,25)	8,62 (6,93-9,17)	16,3***1, 2 (15,5-17,8)	7,13***3 (6,39-10,11)	8,64***3 (7,36-10,20)	9,51***3 (7,72-11,80)

Примечание. См. примечание к таблице 1.

Note. As for Table 1.

 

Здоровые пациенты без вакцинации в период после COVID-19 характеризовались достоверными отличиями от группы привитых здоровых только характеристиками динамики адипонектина: без увеличения данного цитокина к 10-му дню. Закономерности изменения других показателей были сопоставимы (р > 0,05).

При анализе кривых изменения содержания IL-6 и sIL-6r, LIF и sLIFr, а также адипонектина и лептина в сыворотке крови определено, что выявленные средние закономерности соответствуют индивидуальным данным 78,1% вакцинированных пациентов с МС (25 человек из 32, включенных в исследование), 82,8% не вакцинированных пациентов МС (24 человек из 29, включенных в исследование) и 73,7% из группы здоровых (14 человек из 19, включенных в исследование), а 22%, 17% и 16% соответственно характеризуются иными динамическими характеристиками, которые отличаются от средних данных.

Клинически, группа больных с МС и вакцинированных характеризовалась меньшим числом лиц: а) требующих изменения схем антигипертензивной терапии (9 человек из 32) при сравнении с группой без вакцинации (18 из 29 человек); б) с ростом ЛПНП при сохранении диеты и приемом препаратов из группы статинов в прежней дозе (7 из 32 пациентов и 14 из 29 соответственно); в) с ростом уровня HbA1c (10 из 32 больных и 19 из 29 соответственно). У 6 пациентов из группы с МС, но не вакцинированных, в первые 6 месяцев после клинико-лабораторного выздоровление сформировался дополнительный компонент МС в виде артериальной гипертензии (ранее не регистрировалось), в группе вакцинированных – 2 пациента из 32 человек.

Проведенный однофакторный, а далее многофакторный корреляционный анализ содержания в сыворотке крови sIL-6r/IL-6, LIF/ sLIFr, адипонектина и лептина с уровнями вазоактивных веществ (NO, ADMA и SDMA), HbA1c, ЛПНП определил: рост отношения sIL-6r/IL-6 выступает независимым фактором снижения NО (r = 0,74, p < 0,01); увеличение sLIFr положительно коррелирует с повышением HbA1c (r = 0,69, p < 0,01), но независимая связь с ростом АDMA (r = 0,82, p < 0,001), лептин (в указанной модели) – независимый фактор увеличения ЛПНП (r = 0,69, p < 0,05).

Пациенты с МС входят в группу повышенного риска развития сердечно-сосудистых осложнений (ОНМК, ТНМК и ОКС) [3, 5], что, учитывая полученные в ходе представленного исследования данные об изменении цитокинового профиля у данной категории больных в период после COVID-19, может быть клинически реализовано в большем проценте случаев, чем до пандемии, и требует понимания эффектов специфических мер профилактики не только в отношении снижения риска развития COVID-19, но особенностей постковидного периода. Зарегистрированные у пациентов с МС и вакцинацией (для профилактики SARS-CoV-2) в анамнезе особенности в виде более раннего снижение LIF и провоспалительного цитокина – IL-6 без увеличения содержания sIL-6r при сравнении с лицами без вакцинации выступает протективным фактором, так как вакцинация в данной модели нивелирует патогенетически значимую отрицательную корреляционную цепь между повышением sIL-6r/IL-6 и снижением вазодилятатора NО, что вторично выступает компонентом противодействия прогрессированию эндотелиальной дисфункции и находит клиническое подтверждение в снижении процента пациентов в группе ранее привитых, которые нуждались в изменении антигипертензивной терапии из-за неэффективности в течение 1 года после COVID-19. Фиксируя выше описанное позитивное изменение цитокиновых звеньев с потенциалом влияния на эндотелий сосудов на фоне введения вакцины у лиц с МС необходимо отметить, что, несмотря на вакцинацию в обеих группах МС в постковидном периоде длительно сохраняется повышение содержания в крови sLIFr, что ассоциировано с ростом ADMA (ADMA является мощным эндогенным ингибитором eNOS. Эта диметилированная аминокислота образуется в эндотелиальных клетках из L-аргинина и молекулярного кислорода, в реакции, катализируемой семейством ферментов метилирования белка аргинина. Помимо конкуренции с L-аргинином за eNOS, ADMA также способствует расцеплению eNOS с целью образования свободных радикалов через [8]). При сопоставлении клинических особенностей постковидного периода и изменения цитокиновых звеньев патогенеза МС выявлена значимая связь между увеличением sLIFr и уровнями HbA1c, что значимо не только в аспекте формирования/прогрессирования СД, но и как фактор изменения течения АГ или ее манифеста, что было зарегистрировано у 6 не привитых пациентов, относящихся к IV квартилю повышения sLIFr. По данным публикации 2022 года, более высокий базовый уровень HbA1c не был независимым фактором риска развития АГ, но временной период, ассоциированный с изменением (ростом) уровня HbA1c независимо связан с большим повышением артериального давления и ростом риска клинической инициации АГ [4], что актуально для представленных данных собственного исследования, которые были описаны выше.

Вакцинация пациентов с МС не выступила фактором, блокирующим повышение в крови уровня лептина в посковидном периоде с сохранением более высоких показателей у 78% через 12 месяцев, данная тенденция совпадала в обеих группах лиц с МС, но отсутствовала в группе здоровых вне зависимости от вакцинации. В аспекте иммунного ответа и поддержания хронического воспаления лептин является провоспалительным фактором и его повышение – проявление «лептиновой резистентности», отменяющее его положительные патогенетические эффекты и усиливающее метавоспалительные реакции [6]. При этом у больных с МС без вакцинации рост содержания лептина в сыворотке крови происходил на фоне снижения адипонектина, что усиливало дисбаланс отношения лептин/адипонектин и ассоциировано, по данным литературы, с вторичным повреждением эндотелия [2, 10], прогрессированием атеросклероза (по собственным данным адипонектин – независимый фактор роста ЛПНП в анализируемой модели), снижением толерантности к глюкозе и др.

Изменения цитокиновой регуляции в сторону провоспалительных реакций наиболее выражено у пациентов с МС в первые 30 дней постковидного периода, но необходимы дополнительные более длительные подходы для профилактики потенциальных осложнений у данной категории больных, учитывая сохранение особенностей уровней адипоцитокинов, в частности лептина, и в течение 12 месяцев наблюдения.

Заключение

Анализ цитокиновых звеньев иммунопатогенеза постковидного периода у пациентов с МС актуален. Дисбаланс жирового секретома в виде перепроизводства провоспалительных адипоцитокинов, что происходит после COVID-19 при МС, объясняют системную метаболическую дисфункцию и прогрессирование сердечно-сосудистых заболеваний. Вакцинация для профилактики COVID-19 не выступает фактором, нивелирующим все потенциально отрицательные цитокинопосредованные звенья в постковидном периоде у больных с МС, но снижает степень выраженности эффектов действия провоспалительного звена в системах sIL-6r/IL-6 и лептин/адипонектин. В представленном исследовании не выявлено негативных отличия в группе однократно вакцинированных лиц с МС при сопоставлении с больными МС без вакцинации против COVID-19 в анамнезе в рамках анализируемых звеньев цитокиновой регуляции патогенетических звеньев МС в течение 1 года после COVID-19. Однако при интерпретации результатов этого исследования необходимо учитывать ограниченный размер выборки, но достаточный для обоснования дальнейших исследований, в том числе интегрируя принципы метаболики и протеомики в изучении цитокин-зависимых механизмов прогрессирования эндотелиальной дисфункции, индуцированной SARS-CoV-2 инфицированием (а возможно и при ряде других вирусных инфекциях) у больных с МС.

Об авторах

О. А. Радаева

ФГБОУ ВО «Национальный исследовательский Мордовский государственный университет имени Н.П. Огарева»

Автор, ответственный за переписку.
Email: radaevamed@mail.ru

д.м.н., доцент, заведующая кафедрой иммунологии, микробиологии и вирусологии с курсом клинической иммунологии и аллергологии 

Россия, Саранск

А. С. Симбирцев

ФГУП «Государственный научно-исследовательский институт особо чистых биопрепаратов» Федерального медико-биологического агентства России; ФГБОУ ВО «Первый Санкт-Петербургский государственный медицинский университет имени академика И.П. Павлова» Министерства здравоохранения РФ

Email: radaevamed@mail.ru

д.м.н., профессор, член-корр. РАН, главный научный сотрудник; профессор кафедры иммунологии 

Россия, Санкт-Петербург; Санкт-Петербург

Ю. А. Костина

ФГБОУ ВО «Национальный исследовательский Мордовский государственный университет имени Н.П. Огарева»

Email: radaevamed@mail.ru

к.м.н., доцент кафедры иммунологии, микробиологии и вирусологии с курсом клинической иммунологии и аллергологии

Россия, Саранск

Е. В. Негоднова

ФГБОУ ВО «Национальный исследовательский Мордовский государственный университет имени Н.П. Огарева»

Email: radaevamed@mail.ru

ассистент кафедры иммунологии, микробиологии и вирусологии с курсом клинической иммунологии и аллергологии

Россия, Саранск

Д. Д. Бесшейнов

ФГБОУ ВО «Национальный исследовательский Мордовский государственный университет имени Н.П. Огарева»

Email: radaevamed@mail.ru

аспирант кафедры иммунологии, микробиологии и вирусологии с курсом клинической иммунологии и аллергологии

Россия, Саранск

С. В. Машнина

ФГБОУ ВО «Национальный исследовательский Мордовский государственный университет имени Н.П. Огарева»

Email: radaevamed@mail.ru

аспирант кафедры иммунологии, микробиологии и вирусологии с курсом клинической иммунологии и аллергологии

Россия, Саранск

В. В. Еремеев

ФГБОУ ВО «Национальный исследовательский Мордовский государственный университет имени Н.П. Огарева»

Email: radaevamed@mail.ru

аспирант кафедры иммунологии, микробиологии и вирусологии с курсом клинической иммунологии и аллергологии

Россия, Саранск

Список литературы

Дополнительные файлы