Email this article Limited mutagenesis of myelokaryocytes following acute external irradiation as a protective mechanism of miliacin in radiation-induced immunosuppression
- Authors: Sarycheva Y.A.1, Tokareva A.A.1, Shechtman A.G.1, Panfilova T.V.1, Pimenova Y.S.1, Mitrofanov R.A.2, Frolov B.A.1
-
Affiliations:
- Orenburg State Medical University
- Orenburg Regional Center of Clinical Oncology
- Issue: Vol 25, No 3 (2022)
- Pages: 305-312
- Section: SHORT COMMUNICATIONS
- Submitted: 18.05.2022
- Accepted: 29.05.2022
- Published: 20.09.2022
- URL: https://rusimmun.ru/jour/article/view/1149
- DOI: https://doi.org/10.46235/1028-7221-1149-LMO
- ID: 1149
Cite item
Full Text
Abstract
Antimutagenic effect of the plant triterpenoid miliacin was studied, in order to characterize its protective properties in a model of acute irradiation immunosuppression using outbred male mice. Ionizing irradiation at different doses (0.5; 1.0; 2.0; 4.0 Gy) was used for experimental (miliacin-treated), and control animals that received the miliacin solvent. Miliacin was administered three times intraperitoneally at a single dose of 4.0 mg/kg with 24-hour intervals between injections. The last dose was applied 1 day before irradiation. Myelokaryocytes served as test objects, the analysis of which was carried out 24 hours after irradiation. Miliacin had a certain protective effect by limiting the post-radiation myeloablation, reducing the number of aberrant cells and the total number of aberrations. Protective effect of triterpenoids showed inverse relation to the radiation dose, being most pronounced at the dose of 0.5 Gy. Higher values of chromatid aberrations at radiation doses of 1.0 and 2.0 Gy in animals from the experimental group versus control mice, probably, due to anti-apoptotic effect of the triterpenoid, thus ensuring higher survival rates of mutated cells with severe damage to their genome. The protective effect of miliacin at 24 hours after radiation exposure may indicate its effect on the primary radiochemical stage of radiation injury. It is suggested that the mechanism of protective action of triterpenoid is mediated by its previously shown antioxidant activity, due to its ability to stabilize membranes and normalize expression of genes encoding antioxidant protection enzymes. Thus, the antimutagenic activity of miliacin after irradiation is an important characteristic of its immunoprotective effect during the radiation-induced immunosuppression. With respect to its ability to limit the mutagenic effect, miliacin may be classified as a weak radioprotective antimutagen with a protection efficiency of 20-40% at the dose range of 0.5 to 1.0 Gray.
Keywords
Full Text
Введение
Ограничение повреждений генетического аппарата кроветворных клеток под действием факторов среды является приоритетным подходом к предупреждению вторичных иммунодефицитов и связанных с ними осложнений. Поскольку одним из существенных механизмов таких повреждений служит лучевое воздействие, разработка и скрининг противолучевых средств представляются актуальной задачей [6]. Известно, что эффективность этих средств определяется их способностью к блокаде оксидативного стресса и к активации кроветворения [10], т. е. к проявлению оксидомодуляторной и цитомодуляторной активности [7]. В значительной степени такому требованию соответствуют тритерпеноиды – представители изопреноидных соединений, обладающие широким спектром биологического действия и практическим отсутствием побочных эффектов.
К настоящему времени показано защитное влияние синтетических (СDDО-Ме и RTA-408) тритерпеноидов при радиационном поражении мышей, проявляющееся ускоренным восстановлением костномозговых клеток после миелоабляции и снижением гибели тотально облученных животных [13, 14]. Сигнальный путь, опосредующий эти эффекты, связывается с активацией Nrf-2 (Nuclear factor erythroid-2-related factor-2) – фактора транскрипции, индуцирующего механизмы репарации ДНК, антиоксидантной защиты и устойчивости к апоптозу. Обсуждается возможность включения и других сигнальных путей, включая сверхэкспрессию Noth-сигнала, поддерживающего баланс между дифференцировкой и пролиферацией стволовых клеток и их потомков, а также индукцию энхансерсвязывающего белка CCAAT/enhancer-binding protein C, критичного для гранулоцитарной дифференцировки предшественников миелопоэза.
К числу разрабатываемых иммуномодуляторов относится милиацин (3-β-метокси-Δ18-олеанен), для которого в ранее выполненном исследовании был установлен относительно слабый антимутагенный эффект в условиях его применения до воздействия ионизирующего излучения в дозе 4,0 Гр [8]. Учитывая, что эффективность антимутагена во многом определяется частотой индуцированных аберраций [9], представляет интерес определение протективной активности тритерпеноида при разной интенсивности мутагенеза.
Целью работы является оценка антимутагенной активности милиацина при использовании различных доз ионизирующего излучения.
Материалы и методы
Исследования выполнены на 56 особях беспородных мышей-самцов массой 20,0-22,0 г. Тотальное облучение животных проводили на установке «Рентген ТА 150/10» при напряжении 150 кВ, токе на трубке 5 мА, фильтре 0,5 Сu + 1,0Al, тубус прямоугольный 90 × 40 мм, КФР 300 мм. Мощность рентгеновского облучения – 1,43 Гр/100 сек., дозы облучения – 0,5 (45 мониторных единиц); 1,0 (79 м/ед); 2,0 (140 м/ед); 4,0 (276 м/ ед) Гр. В качестве радиопротектора использован милиацин, полученный из просяного масла и очищенный перекристаллизацией из хлороформа. Для каждой дозы облучения использовали две группы животных: опытную и контрольную. Мышам опытной группы милиацин вводился трехкратно, внутрибрюшинно в разовой дозе 4,0 мг/кг в объеме 0,5 мл, с суточными интервалами между введениями, завершавшимися за 24 часа до облучения. Контрольные животные в эти же сроки подвергались внутрибрюшинному введению растворителя для милиацина: твина 21 (1,6 × 10-7 моль/кг) по аналогичной схеме. Фоновой группой сравнения служили интактные мыши. Количество животных в контрольной и опытной группах составляло 6; в фоновой группе – 8.
Животных опытной и контрольной групп выводили из эксперимента через 24 часа после облучения. За 1 час до забоя для фиксации хромосом в метафазе мышам внутрибрюшинно вводился 0,04% раствор колхицина (0,1 мл/10,0 г веса). Суспензию клеток костного мозга (КМ) получали вымыванием из бедренных костей 0,56% раствором KCl с подсчетом количества миелокариоцитов, изготовлением препаратов и их окрашиванием красителем Гимза. Анализ хромосомных нарушений выполняли методом световой микроскопии (10 × 10), исследуя клетки округлой формы с видимым разбросом хромосом и модульным числом 40. В каждом препарате подсчитывали 100 метафазных пластинок (МП), определяли относительное количество метафазных пластинок с аберрациями, общее число аберраций, количество аберраций на одну аберрантную пластинку, содержание хромосомных и хроматидных аберраций. Уровень статистической значимости различий определяли непрямым дисперсионным анализом по критерию Краскела–Уоллиса и выражали в виде Ме (Q0,25-Q0,75). Статистически значимыми считали различия при р < 0,05.
Результаты и обсуждение
Установлено, что содержание миелокариоцитов в бедренной кости у интактных животных находилось в пределах 16,6 × 106 клеток, что соответствует ранее полученным данным [1]. Эти же мыши характеризовались незначительным относительным содержанием аберрантных клеток (0,22%) и количеством аберраций – 0,45 на 100 метафазных пластинок. Как следует из таблицы 1, облучение мышей контрольной группы сопровождалось снижением количества миелокариоцитов, интенсивность которого зависела от дозы облучения, составляя по отношению к показателю интактных животных, соответственно: 62,6% (0,5 Гр); 56,02% (1,0 Гр); 51,08% (2,0 Гр); 46,9% (4,0 Гр). На фоне падения общего пула клеток костного мозга отмечался рост содержания метафазных пластинок с аберрациями, а также количества самих аберраций. Эти сдвиги также были пропорциональны дозе облучения с минимальными значениями соответственно: 54,0% (51,0÷57,0%) и 86,0 (82,0÷88,0) при 0,5 Гр и максимальными значениями: 95,0% (94,0÷96,0%) и 349,0 (341,0÷379,0) при 4,0 Гр. При этом рост числа аберраций определялся не только увеличением количества аберрантных клеток, но и возрастанием числа самих аберраций в одной аберрантной клетке с 1,6 (1,6÷1,8) при дозе облучения 0,5 Гр до 3,7 (3,6÷3,9) при дозе 4,0 Гр.
ТАБЛИЦА 1. ВЛИЯНИЕ МИЛИАЦИНА НА МУТАГЕНЕЗ КЛЕТОК КОСТНОГО МОЗГА МЫШЕЙ, ИНДУЦИРОВАННОГО РАЗЛИЧНЫМИ ДОЗАМИ РЕНТГЕНОВСКОГО ОБЛУЧЕНИЯ Ме (Q0,25-Q0,75)
TABLE 1. EFFECT OF MILIACIN ON THE MUTAGENESIS OF MOUSE BONE MARROW CELLS INDUCED BY VARIOUS DOSES OF X-RAY IRRADIATION Ме (Q0.25-Q0.75)
Исследуемые параметры Investigated parameters | Группы животных Group name | |||
0,5 Гр 0,5 Gy | 1,0 Гр 1,0 Gy | |||
контроль control | oпыт experience | контроль control | oпыт experience | |
Количество клеток КМ, 106 Number of red bone cells, 106 | 10,4 10,0-10,6 | 12,0* 11,4-12,6 | 9,3 9,2-9,4 | 10,2* 9,8-10,4 |
% метафазных пластинок с аберрациями % of metaphase plates with aberrations | 54,0 51,0-57,0 | 40,0* 39,0-41,0 | 65,5 65,0-67,0 | 52,5* 51,0-53,0 |
Общее число аберраций Total number of aberrations | 86,0 82,0-88,0 | 56,0* 53,0-60,0 | 107,0 103,0-120,0 | 85,5* 82,0-87,0 |
Количество аберраций в 1 аберрантной клетке Number of aberrations in 1 aberrant cell | 1,6 1,4-1,7 | 1,4 1,4-1,5 | 1,6 1,6-1,8 | 1,6 1,6-1,7 |
Аберрации хромосомного типа (%) Chromosomal aberrations (%) | 73,0 69,4-75,8 | 87,4* 83,3-88,9 | 27,3 25,0-30,5 | 12,9* 10,6-15,1 |
Аберрации хроматидного типа (%) Chromatid aberrations (%) | 27,0 24,2-30,6 | 12,6* 11,1-16,7 | 72,7 69,5-75,0 | 87,1* 84,9-87,4 |
2,0 Гр 2,0 Gy | 4,0 Гр 4,0 Gy | |||
контроль control | oпыт experience | контроль control | oпыт experience | |
Количество клеток КМ, 106 Number of red bone cells, 106 | 8,6 8,4-8,8 | 9,3* 8,9-9,6 | 7,8 6,9-8,0 | 8,3* 7,9-8,5 |
% метафазных пластинок с аберрациями % of metaphase plates with aberrations | 76,5 76,0-77,0 | 63,5* 62,0-65,0 | 95,0 94,0-96,0 | 83,0* 80,0-85,0 |
Общее число аберраций Total number of aberrations | 179,5 169,0-182,0 | 140,5* 138,0-142,0 | 349,0 341,0-379,0 | 293,0* 285,0-295,0 |
Количество аберраций в 1 аберрантной клетке Number of aberrations in 1 aberrant cell | 2,4 2,2-2,4 | 2,2 2,2-2,3 | 3,7 3,6-3,9 | 3,5 3,4-3,7 |
Аберрации хромосомного типа (%) Chromosomal aberrations (%) | 23,6 20,7-26,0 | 14,7* 12,7-18,5 | 4,8 4,3-4,9 | 2,8 1,7-4,4 |
Аберрации хроматидного типа (%) Chromatid aberrations (%) | 76,4 74,0-79,3 | 85,3* 81,5-87,3 | 95,2 95,1-95,7 | 97,2 92,3-98,7 |
Примечание. * – р < 0,05.
Note. *, р < 0.05.
Предварительное введение милиацина не отменяло радиационно-индуцированной убыли миелокариоцитов, роста числа аберрантных пластинок и общего количества самих аберраций. Сохранялась и динамика этих сдвигов, характеризовавшаяся прямой зависимостью от дозы облучения. Однако выраженность изменений данных параметров была значительно меньшей, чем у животных контрольной группы, составляя 40,0% (39,0÷41,0%) для относительного числа аберрантных клеток и 56,0 (53,0÷60,0) для общего количества аберраций при дозе 0,5 Гр и 83,0% (80,0÷85,0%) и 293,0 (285,0÷295,0) при дозе облучения 4,0 Гр. Это обстоятельство свидетельствовало о протективном действии тритерпеноида. Существенно, что эффективность такой протекции убывала по мере увеличения дозы облучения. Так, относительное превышение количества миелокариоцитов в опытной группе животных по сравнению с контрольной составило: 15,4%; 9,6%; 8,1%; 6,4% при дозах облучения, соответственно, 0,5; 1,0; 2,0; 4,0 Гр. Аналогичный характер изменений соотношения показателей опыт/контроль зарегистрирован и для относительного содержания аберрантных клеток, количество которых у мышей опытных групп, по отношению к контролю, при данных дозах облучения было снижено на: 26,0%; 19,1%; 17,01%; и 12,7%. Для показателя общего числа аберраций уровень защиты при этих же дозах составил: 34,9%; 20,1%; 21,8% и 16%. Обращает на себя внимание, что милиацин не оказывал влияния на показатель количества аберраций в одной аберрантной клетке, который у мышей опытной группы не отличался от контрольных животных при всех дозах облучения.
Оценка распределения хромосомных и хроматидных аберраций среди мышей контрольной и опытной групп показала, что при минимальной дозе облучения (0,5 Гр) в обеих группах доминировали аберрации хромосомного типа, составляя, соответственно, 73,0% (69,4÷75,8%) и 87,4% (83,3÷88,9%). Однако уже при дозе облучения 1,0 Гр регистрировалось преобладание аберраций хроматидного типа, составившее 72,7% (69,5÷75,0%) в контроле и 87,1% (84,9÷87,4%) в опыте. При дозе 2,0 Гр эти показатели существенно не менялись, достигая максимальных значений при дозе облучения 4,0 Гр, когда относительное содержание аберраций хроматидного типа в контрольной и опытной группах составило 95,2% (95,1÷95,7%) и 97,2% (92,3÷98,7%).
Обсуждая полученные результаты, важно отметить, что милиацин оказывал определенный защитный эффект в условиях радиационного воздействия, выразившийся в ограничении убыли миелокариоцитов, снижении содержания аберрантных клеток и общего числа аберраций. Для всех указанных параметров выраженность защиты находилась в обратной зависимости от дозы облучения с максимальными различиями между опытной и контрольной группами при дозе 0,5 Гр и минимальными различиями при дозе 4,0 Гр.
Вместе с тем заключение о противолучевой активности милиацина находится в определенном противоречии с данными, характеризующими удельный вес хроматидных и хромосомных аберраций у исследуемых групп животных, в соответствии с которыми содержание хроматидных (более тяжелых) аберраций при дозах облучения 1,0 Гр и 2,0 Гр в контрольной группе мышей было значительно меньшим, чем в опыте. Разрешение этого противоречия может основываться на представлении о защитном влиянии милиацина, реализуемом путем повышенной устойчивости клеток к апоптозу [4]. Очевидно, что при реализации антиапоптотического влияния тритерпеноида создаются условия для большей выживаемости мутагенных клеток, в том числе и с более грубыми (хроматидными) повреждениями их генетического аппарата, которые у контрольных мышей могли приводить к апоптотической гибели таких клеток и их последующей аутофагии [15].
То обстоятельство, что милиацин реализовывал защиту через 24 часа после лучевого воздействия, может свидетельствовать о его вмешательстве в первичную радиационно-химическую стадию радиационного поражения [11]. При этом механизм защитного действия, вероятнее всего, опосредовался антиоксидантной активностью тритерпеноидов [5], обусловленной его способностью стабилизировать мембраны [12] и нормализовать экспрессию гена глютатионпероксидазы [3]. Соответственно, исходя из бинарной классификации противолучевых средств [7], милиацин может быть отнесен к оксидомодуляторам. Однако не исключается и гибридный механизм его защитного влияния, включающий цитопротекторный эффект в виде повышения устойчивости кроветворных клеток к апоптозу и их способности к восстановлению при действии токсических факторов [1].
Таким образом, результаты работы расширяют представления об иммуномодуляторном действии милиацина [2], опосредуемом его защитным влиянием в отношении мутагенеза кроветворных клеток при экстремальных воздействиях.
Заключение
В целом, полученные данные позволяют заключить, что противолучевая активность милиацина в отношении миелокариоцитов может служить важным механизмом иммунопротективного действия тритерпеноида при радиационном поражении. Вместе с тем, по способности ограничивать мутагенный эффект лучевого воздействия, милиацин может быть отнесен к слабым противолучевым антимутагенам [9], эффективность защитного действия которого, оцениваемая по снижению частоты аберраций, находилась в пределах 20-40% в диапазоне доз 0,5-1,0 Гр.
About the authors
Yu. A. Sarycheva
Orenburg State Medical University
Author for correspondence.
Email: yualsarycheva@mail.ru
PhD (Medicine), Associate Professor, Department of Pathological Physiology
Russian Federation, OrenburgA. A. Tokareva
Orenburg State Medical University
Email: yualsarycheva@mail.ru
Senior Teacher, Department of Pathological Physiology
Russian Federation, OrenburgA. G. Shechtman
Orenburg State Medical University
Email: yualsarycheva@mail.ru
PhD, MD (Medicine), Professor, Head, Department of Radiation Diagnostics, Radiation Therapy, Oncology
Russian Federation, OrenburgT. V. Panfilova
Orenburg State Medical University
Email: yualsarycheva@mail.ru
PhD (Medicine), Associate Professor, Department of Pathological Physiology
Russian Federation, OrenburgYu. S. Pimenova
Orenburg State Medical University
Email: yualsarycheva@mail.ru
Assistant Professor, Department of Pathological Physiology
Russian Federation, OrenburgR. A. Mitrofanov
Orenburg Regional Center of Clinical Oncology
Email: yualsarycheva@mail.ru
Head, Department of Radiotherapy No. 1
Russian Federation, OrenburgB. A. Frolov
Orenburg State Medical University
Email: yualsarycheva@mail.ru
PhD, MD (Medicine), Professor, Head, Department of Pathological Physiology
Russian Federation, OrenburgReferences
- Железнова А.Д., Железнов Л.М., Штиль А.А., Фролов Б.А. Морфологические проявления защитного влияния милиацина в лимфоидных органах при воздействии метатрексата // Бюллетень экспериментальной биологии и медицины, 2007. Т. 144, № 10. С. 458-463. [Zheleznova A.D., Zheleznov L.M., Shtil A.A., Frolov B.A. Morphological manifestations for the protective effect of miliacin in organs of immunogenesis after treatment with methotrexate. Byulleten eksperimentalnoy biologii i meditsiny = Bulletin of Experimental Biology and Medicine, 2007, Vol. 144, no. 10, pp. 458-463. (In Russ.)]
- Железнова А.Д., Панфилова Т.В., Смолягин А.И., Чайникова И.Н., Штиль А.А., Фролов Б.А. Влияние милиацина на дисфункцию иммунной системы у мышей при действии метотрексата // Иммунология, 2009. № 5. С. 298-302. [Zheleznova A.D., Panfilova T.V., Smolyagin A.I., Chainikova I.N., Shtil A.A., Frolov B.A. Тhe influence of miliacin on dysfunction of the immune system during administration of metоthrexate to mice. Immunologiya = Immunologiya, 2009, no. 5, pp. 298-302. (In Russ.)]
- Калинина О.В., Колотова Е.С., Панфилова Т.В., Штиль А.А., Фролов Б.А. Природный тритерпеноид милиацин предотвращает вызванный метатрексатом окислительный стресс и нормализует экспрессию генов cyr-2e1 и глутатионредуктазы в печени // Патологическая физиология и экспериментальная терапия, 2013. № 1. С. 70-74. [Kalinina O.V., Kolotova E.S., Panfilova T.V., Shtil A.A., Frolov B.A. The natural triterpenoid miliacin prevents methotrexate-induced oxidative stress and normalizes the expression of genes encoding the cytochrome P-450 2e1 isoform and glutathione reductase in the liver. Patologicheskaya fiziologiya i eksperimentalnaya terapiya = Pathological Physiology and Experimental Therapy, 2013, no. 1, pp. 70-74. (In Russ.)]
- Панфилова Т.В., Штиль А.А., Полосухина Е.Р., Барышников А.Ю., Фролов Б.А. Влияние тритерпеноида милиацина на чувствительность лимфоцитов тимуса и селезенки к апоптозу, индуцированному дексаметазоном // Бюллетень экспериментальной биологии и медицины, 2003. Т. 57, № 10. С. 382-385. [Panfilova T.V., Shtil A.A., Polosukhina E.R., Baryshnikov A.Yu., Frolov B.A. Effect of the triterpenoid miliacin on the sensitivity of thymus and spleen lymphocytes to dexamethasone-induced apoptosis. Byulleten eksperimentalnoy biologii i meditsiny = Bulletin of Experimental Biology and Medicine, 2003, Vol. 57, no. 10, pp. 382-385. (In Russ.)]
- Панфилова Т.В., Штиль А.А., Фролов Б.А. Тритерпеноид милиацин снижает индуцированное стрессом ПОЛ // Бюллетень экспериментальной биологии и медицины, 2006. Т. 141, № 6. С. 633-635. [Panfilova T.V., Shtil A.A., Frolov B.A. Triterpenoid miliacin inhibits stress-induced lipid peroxidation. Byulleten eksperimentalnoy biologii i meditsiny = Bulletin of Experimental Biology and Medicine, 2006, Vol. 141, no. 6, pp. 633-635. (In Russ.)]
- Рождественский Л.М. Актуальные вопросы поиска и исследования противолучевых средств // Радиационная биология. Радиоэкология, 2013. Т. 53, № 5. С. 513-520. [Rozhdestvensky L.M. Topical issues of the search and research of anti-radiation agents. Radiatsionnaya biologiya. Radioekologiya = Radiation Biology. Radioecology, 2013, Vol. 53, no. 5, pp. 513-520. (In Russ.)]
- Рождественский Л.М. Классификация противолучевых средств в аспекте их фармакологического сигнала и сопряженности со стадией развития лучевого поражения // Радиационная биология. Радиоэкология, 2017. Т. 57, № 2. С. 117-135. [Rozhdestvensky L.M. Classification of radiation countermeasures in the aspect of their pharmacological effects and association with radiation injury progressing. Radiatsionnaya biologiya. Radioekologiya = Radiation Biology. Radioecology, 2017, Vol. 57, no. 2, pp. 117-135. (In Russ.)]
- Сарычева Ю.А., Токарева А.А., Штиль А.А., Колыванова М.А., Морозов В.Н., Панфилова Т.В., Фролов Б.А. Оценка антимутагенного эффекта тритерпеноида милиацина у мышей при воздействии ионизирующего излучения // Российский иммунологический журнал, 2020. № 9. С. 81-82. [Sarycheva Yu.A., Tokareva A.A., Shtil A.A., Kolyvanova M.A., Morozov V.N., Panfilova T.V., Frolov B.A. Evaluation of triterpenoid miliacin-related antimutagenic effect in mice exposed to ionizing radiation. Rossiyskiy immunologicheskiy zhurnal = Russian Journal of Immunology, 2020, no. 9, pp. 81-82. (In Russ.)]
- Семенов В.В., Студенцова И.А. Количественные и качественные критерии оценки эффективности антимутагенов в эксперименте // Вестник РАМН, 1993. № 3. С. 16-20. [Semenov V.V., Studentsova I.A. Quantitative and qualitative criteria for evaluating the efficiency of antimutagens in the experiment. Vestnik RAMN = Annals of the Russian Academy of Medical Sciences 1993, no. 3, pp. 16-20. (In Russ.)]
- Симбирцев А.С., Кетлинский С.А. Перспективы использования цитокинов и индукторов синтеза цитокинов в качестве радиозащитных препаратов // Радиационная биология. Радиоэкология, 2019. Т. 59, № 2. С. 170-176. [Simbirtsev A.S., Ketlinsky S.A. Perspectives for cytokines synthesis inducers as radioprotectors. Radiatsionnaya biologiya. Radioekologiya = Radiation Biology. Radioecology, 2019, Vol. 59, no. 2, pp. 170-176. (In Russ.)]
- Сычева Л.П., Лисина Н.И., Щеголева Р.А., Рождественский Л.М. Антимутагенное действие противолучевых препаратов в эксперименте на мышах // Радиационная биология. Радиоэкология, 2019. Т. 59, № 4. С. 388-393. [Sycheva L.P., Lisina N.I., Shchegoleva R.A., Rozhdestvensky L.M. Antimutagenic effect of anti-radiation drugs in an experiment on mice. Radiatsionnaya biologiya. Radioekologiya = Radiation Biology. Radioecology, 2019, Vol. 59, no. 4, pp. 388-393. (In Russ.)]
- Фролов Б.А., Кириллова А.В. Милиацин как мембранопротектор. Защитное действие милиацина при детергент-индуцированной иммуносупрессии // Российский аллергологический журнал, 2011. Т. 4, № 1. С. 402-403. [Frolov B.A., Kirillova A.V. Miliacin as a membrane protector. The protective effect of miliacin action under detergent-induced immunosuppression. Rossiyskiy allergologicheskiy zhurnal = Russian Journal of Allergy, 2011, Vol. 4, no. 1, pp. 402-403. (In Russ.)]
- Goldman D.C., Alexeev V., Lash E., Guha C., Rodeck U., Fleming W.H. The triterpenoid RTA408 is a robust mitigator of hematopoetic acute radiation syndrome in mice. Radiat. Res., 2015, Vol. 183, no. 3, pp. 338-344.
- Kim J.-H., Thimmulappa R.K., Kumar V., Cui W., Kumar S., Kombairaju P., Zhang H., Margolick J., Matsui W., Macvittie T., Malhotra S., Biswal S. NRF2-mediated Notch pathway activation enhances hematopoietic reconstitution following myelosuppressive radiation. J. Clin. Invest., 2014, Vol. 124, no. 2, pp. 730-741.
- Satyamitra M., Ney P., Graves J., Mullaney C., Srinivasan V. Mechanism of radioprotection by σ-tocotrienol: pharmacokinetics, pharmacodynamics and modulation of signaling pathways. Br. J. Radiol., 2012, Vol. 85, pp. 1093-1103.
Supplementary files
СМИ зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор).