Email this article Disturbances in the B-cell component of immune system and associated immune alterations in post-COVID patients
- Authors: Dobrynina M.A.1,2, Zurochka A.V.1,3, Komelkova M.V.1,3, Zurochka V.A.1,3, Sarapultsev A.P.1,3
-
Affiliations:
- Institute of Immunology and Physiology, Ural Branch of the Russian Academy of Sciences
- A. Burnazyan Russian State Research Center – Federal Medical Biophysical Center
- South Ural State University (National Research University)
- Issue: Vol 26, No 3 (2023)
- Pages: 241-250
- Section: SHORT COMMUNICATIONS
- URL: https://rusimmun.ru/jour/article/view/9636
- DOI: https://doi.org/10.46235/1028-7221-9636-DIT
- ID: 9636
Cite item
Full Text
Abstract
There is only limited data on B-cell response in post-COVID patients despite its importance in studying the post-infection immunity. The present study aimed to investigate the features of the B-cell response in post-COVID patients, focusing on various B cell phenotypes. Along with the standard immunogram, the following cell phenotypes were examined: common B cells (CD45+, CD3-, CD19+); common memory cells (CD45+, CD3-, CD19+, CD27+); common non-memory cells (CD45+, CD3-, CD19+, CD5+); B1 memory cells (CD45+, CD3-, CD19+, CD5+, CD27+); B2 memory cells (CD45+, CD3-, CD19+, CD5-, CD27+); B1 non-memory cells (CD45+, CD3-, CD19+, CD5+, CD27-); and B2 non-memory cells (CD45+, CD3-, CD19+, CD5-, CD27-). The study revealed a sharp increase in B1 memory cells in 15.3% of post-COVID patients with impaired levels of B1 memory cells. This increase was accompanied by elevated levels of total B memory cells, B1 total lymphocytes (mainly, B1 memory cells), total T lymphocytes, and total IgA. By contrast, the patients with impaired B1 memory cells exhibited a sharp decrease in plasma cells, B2 lymphocytes (both memory and non-memory cells), natural killer cells, T regulatory cells, early activation T cells (CD25+), and C3a complement fragment. These findings suggest a unique immune system disorder characterized by dysregulated B lymphocyte switching from IgM to IgG and IgA synthesis, thus resulting in marked decrease in B2 lymphocyte subpopulations. This disorder may be associated with reduced T regulatory lymphocytes and early activation of T lymphocytes responsible for regulating B lymphocyte differentiation. Furthermore, the patients also exhibited reduced hemoglobin and platelet parameters, thus, potentially, contributing to hypoxia and blood clotting abnormalities. Thus, the phenotype identification of these immune system disorders in post-COVID patients requires non-standard approaches to assessing immune status, thus compicating clinical examination, but highlighting the need for immunocorrective therapies. These findings contribute to better understanding of post-COVID immune system disorders and require further investigation into the underlying causal factors.
Full Text
Введение
Пандемия, вызванная вирусом SARS-CoV-2, привела к значительному росту числа пациентов с широким спектром персистирующих симптомов (усталость, одышка, лихорадка, кашель, миалгии, нервно-психические заболевания), характеризующихся длительностью их течения, что оказывает существенное влияние на здоровье населения [10, 11, 16] и создает значительную нагрузку на системы здравоохранения [7].
Литературные данные свидетельствуют о том, что причиной таких постинфекционных синдромов может являться длительное нарушение регуляции иммунного ответа. Данные литературы свидетельствуют о целом комплексе фенотипических и функциональных изменений В- и Т-клеток по всей траектории иммунного ответа на SARS-CoV-2, от острого заболевания до клинического выздоровления, зачастую сохраняющемся до 6-8 месяцев после реконвалесценции [17]. Данные изменения обычно включают в себя сдвиги в популяциях врожденных и адаптивных иммунных клеток CD45 и повышение уровня маркеров активации и истощения на CD4+ и CD8+ клетках людей [9]. Интересно, что среди людей, перенесших COVID-19, те, кому в последующем был поставлен диагноз лонг-ковида (longcovid) характеризовались высокой активностью клеток врожденного иммунного ответа на фоне практически полного отсутствия наивных Т- и В-клеток, и демонстрировали повышенную экспрессию IFN I типа (IFNâ) и IFN III типа (IFNë1), которая оставалась стабильно высокой даже через 8 месяцев с момента установки диагноза [15].
В то время как большинство исследований, посвященных иммунным нарушениям у лиц с постострыми последствиями COVID-19, направлено на изучение клеток врожденного иммунитета и популяций Т-лимфоцитов [18], повреждению В-клеточного звена иммунной системы, который определяет продолжительность и широту защитного иммунитета, уделено недостаточно внимания. SARS-CoV-2 вызывает стойкий ответ В-клеток [13], но уровни антител со временем снижаются, что повышает риск ослабления иммунитета, поскольку титр нейтрализующих антител снижается ниже порогового значения, необходимого для защиты от повторного заражения [8]. Реакция В-клеток памяти, специфичная для SARS-CoV-2, увеличивается в течение первых 4-5 месяцев после заражения, прежде чем стабилизируется [13], однако специфичные для SARS-CoV-2 плазматические клетки сохраняются в костном мозге между 7 и 11 месяцами после заражения, поддерживая уровни сывороточных антител [19].
В тех работах, которые были посвящены долгосрочным В-клеточным ответам [9] также было показано усиление активации В-клеток, определяемое повышением часто ты маркеров CD95+, CD69+ и PD1+, которое с течением времени возвращается к нормальным значениям; однако устойчивое присутствие В-клеток FCRL4+ и PD1+ у таких пациентов предполагает сохранение их дисрегуляции [9]. Крайне важно, что содержание антигенспецифичных В-клеток памяти к SARS-CoV-2 обычно пропорционально тяжести COVID-19, и в группе с тяжелым течением заболевания, как правило, наблюдается более высокое содержание всех В-клеток памяти IgM+, IgA+ и IgG+ по сравнению с другими группами [12], что придает их изучению особенную значимость.
В наших предыдущих исследованиях было показано, что у пациентов, перенесших острый COVID-19, отмечается три вида нарушений иммунной системы, выделенных нами в отдельные фенотипы (поражение NK-клеток, цитотоксических клеток и клеток, несущих рецептор CD46+) [1, 2, 3]. В то же время исследование B-клеток отдельно не проводилось, что и сформировало цель данной работы, которая заключается в изучении В-клеточного ростка иммунной системы у постковидных пациентов и особенностей нарушений иммунной системы у таких больных.
Материалы и методы
Было обследовано 98 пациентов, перенесших SARS-CoV-2-инфекцию. Критерием включения в группы исследований были: подтвержденный диагноз SARS-CoV-2-инфекции методом полимеразной цепной реакции (ПЦР), наличие IgA, IgM, IgG к вирусу SARS-CoV-2 инфекции, данные компьютерной томографии о перенесенной пневмонии (варианты: поражение от 25% легких до 75% легких). Кроме того, критериями включения являлись наличие жалоб на усталость, боль, симптомы, возникающие после физической нагрузки, изменения в работе и/или учебе, нарушение работы сердечно-сосудистой, нервной систем, наличие когнитивных, психических и физических нарушений [6, 14].
Исследование проводилось не менее чем через 6 месяцев после перенесенной пневмонии вызванной SARS-CoV-2 инфекцией. Все пациенты были предварительно обследованы врачом-терапевтом и иммунологом-аллергологом для выявления сопутствующих заболеваний.
Определение групп сравнения проводилось по уровню В1-клеток памяти. В качестве референсных интервалов и пороговых значений В1-клеток памяти были приняты данные, представленные в монографии Зурочка А.В. и соавт. (2018) [4]. Кроме того, группы были рандомизированы по полу, возрасту, сопутствующим заболеваниям по критерию ÷2. Таким образом, нами было выделено 2 группы сравнения: группа 1 – постковидные пациенты с повышенным уровнем В1-клеток памяти (n = 15), группа 2 – постковидные пациенты с нормальным уровнем В1-клеток памяти (n = 83).
Все исследования были одобрены Независимым локальным этическим комитетом при ГАУЗ ОТКЗ «Городская клиническая больница № 1» г. Челябинска (протокол № 8 от 11.04.2022), на базе которой проводились данные исследования.
Иммунологические исследования
Оценка иммунного статуса осуществлялась методом проточной цитометрии на цитофлюориметре Navios (Beckman Coulter, США) по стандартизованной технологии оценки лимфоцитарного звена иммунитета [4, 5].
В ходе исследования были определены следующие параметры: CD45+ и CD46+ (панлейкоцитарный маркер для гейтирования лимфоцитов), CD45+ (CD46+), CD3+ (Т-лимфоциты), CD45+ (CD46+), CD3+, CD4+ (хелперы-индукторы), CD45+ (CD46+), CD3+, CD8+ (цитотоксические Т-лимфоциты), CD45+ (CD46+), CD3+, CD16+, CD56+ (TNK-клетки) CD45+ (CD46+), CD3-, CD16+, CD56+ (натуральные киллеры), CD45+ (CD46+), CD3-, CD19+ (В-лимфоциты), CD45+, CD3+, CD4+, CD25+, CD127- (Т-регуляторные клетки/супрессоры), CD45+ (CD46+), CD3+, CD4+, CD25+ (активированные хелперы, ранняя активация лимфоцитов), CD45+ (CD46+), CD3+, HLA-DR (активированные Т-лимфоциты – поздняя активация лимфоцитов), В-клетки памяти общие (CD45+, CD3-, CD19+, CD27+), В не клетки памяти общие (CD45+, CD3-, CD19+, CD5+), В1-клетки памяти (CD45+, CD3-, CD19+, CD5+, CD27+), В2 клетки памяти (CD45+, CD3-, CD19+, CD5-, CD27+), В1 не клетки памяти (CD45+, CD3-, CD19+, CD5+, CD27-), В2 не клетки памяти (CD45+, CD3-, CD19+, CD5-, CD27-) (Beckman Coulter, BioLegend, США).
Уровни общих IgM, IgG, IgA, специфических IgM, IgG, IgA к коронавирусу COVID-19, C1-ингибитора, С3а- и С5а-компонентов комплемента проводилось методом иммуноферментного на иммуноферментном анализаторе Multiscan FC Thermo Scientific (Китай) с использованием наборов реагентов «Вектор-Бест» (Россия).
Гематологические исследования
Общий анализ крови (исследовано 25 параметров: лейкоцитарный, эритроцитарный и тромбоцитарный ростки кроветворения), количественный и качественный состав ростков кроветворения проведен стандартизованным методом на гематологическом анализаторе Medonic M20 (Швеция).
Статистическая обработка данных
Обработка и анализ данных осуществлялись с помощью R 3.1.1 12 (R Foundation for Statistical Computing, Австрия) и Microsoft Excel версии 14.0. Так как распределение в количественных данных было не нормальным (p-value теста Шапиро–Уилка < 0,05), то использованные статистические критерии были непараметрическими.
Результаты и обсуждение
При делении общей выборки исследованных постковидных пациентов по уровню В1-клеток памяти было выявлено, что у 15,3% наблюдался повышенный абсолютный и относительный уровень В1-клеток памяти по сравнению с группой с нормальным их содержанием (табл. 1). Это повышение сопровождалось трехкратным увеличением количества общих В-клеток памяти и четырехкратным – В1-общих лимфоцитов (преимущественно за счет В1-клеток памяти).
В то же время у этих пациентов обнаружено снижение более чем в 4 раза субпопуляции общих В2-лимфоцитов, которое происходило как за счет снижения В2-лимфоцитов клеток памяти, так и В2-лимфоцитов не клеток памяти (табл. 1). Кроме того, у пациентов с повышенным уровнем В1-клеток памяти отмечено усиление продукции IgA (рис. 1).
ТАБЛИЦА 1. Содержание субпопуляций в-лимфоцитов у постковидных пациентов с нарушением уровня в1-клеток памяти
TABLE 1. Content of b lymphocyte subpopulations in post-covid patients with a violation of the level of b1 memory cells
Показатели иммунной системы Immune system indicators | Группа 1. Постковидные пациенты с повышенным уровнем В1-клеток памяти Group 1. Post-COVID patients with increased levels of B1 memory cells n = 15 | Группа 2. Постковидные пациенты с нормальным уровнем В1-клеток памяти Group 2. Post-COVID patients with normal levels of B1 memory cells n = 83 |
B-лимфоциты клетки памяти общие (CD45+CD3-CD19+ CD27+), отн. (%) Memory cell B lymphocytes, total (CD45+CD3-CD19+ CD27+), rel. (%) | 6,74±0,93* | 2,77±0,19 |
B-лимфоциты клетки памяти общие (CD45+CD3-CD19+CD27+), абс. (106 кл/л) B lymphocytes, memory cells, total (CD45+CD3-CD19+CD27+), abs. (106 cell/L) | 168,13±33,34* | 61,43±4,92 |
B-лимфоциты не клетки памяти общие (CD45+CD3-CD19+), отн. (%) B lymphocytes, not memory cells, total (CD45+CD3-CD19+), rel. (%) | 3,207±0,530* | 7,75±0,50 |
B-лимфоциты не клетки памяти общие (CD45+CD3-CD19+), абс. (106 кл/л) B lymphocytes, not memory cells, total (CD45+CD3-CD19+), abs. (106 cell/L) | 69,80±10,13* | 169,30±12,75 |
В1-лимфоциты клетки памяти (CD45+CD3-CD19+CD5+CD27+), отн. (%) B1 lymphocytes, memory cell (CD45+CD3-CD19+CD5+CD27+), rel. (%) | 6,21±0,86* | 0,37±0,04 |
В1-лимфоциты клетки памяти (CD45+CD3-CD19+CD5+CD27+), абс. (106 кл/л) B1 lymphocytes, memory cell (CD45+CD3-CD19+CD5+CD27+), abs. (106 cell/L) | 154,80±30,56* | 7,67±0,77 |
В1-лимфоциты общие (CD45+CD3-CD19+CD5+), отн. (%) B1 lymphocytes, total (CD45+CD3-CD19+CD5+), rel. (%) | 8,17±0,75* | 2,02±0,16 |
В1-лимфоциты общие (CD45+CD3-CD19+CD5+), абс. (106 кл/л) B1 lymphocytes, total (CD45+CD3-CD19+CD5+), abs. (106 cell/L) | 196,20±29,13* | 42,47±3,46 |
В2-лимфоциты клетки памяти (CD45+CD3-CD19+CD5-CD27+), отн. (%) Memory cell B2 lymphocytes (CD45+CD3-CD19+CD5-CD27+), rel. (%) | 0,53±0,10* | 2,46±0,17 |
В2-лимфоциты клетки памяти (CD45+CD3-CD19+CD5-CD27+), абс. (106 кл/л) Memory cell B2 lymphocytes (CD45+CD3-CD19+CD5-CD27+), abs. (106 cell/L) | 13,07±3,18* | 54,69±4,52 |
В2-лимфоциты не клетки памяти (CD45+CD3-CD19+CD5-CD27-), отн. (%) B2 lymphocytes are not memory cells (CD45+CD3-CD19+CD5-CD27-), rel. (%) | 1,25±0,29* | 6,06±0,41 |
В2-лимфоциты не клетки памяти (CD45+CD3-CD19+CD5-CD27-), абс. (106 кл/л) B2 lymphocytes, not memory cells (CD45+CD3-CD19+CD5-CD27-), abs. (106 cell/L) | 25,51±7,55* | 134,18±10,81 |
В2-лимфоциты общие (CD45+CD3-CD19+CD5-), отн. (%) B2 lymphocytes, total (CD45+CD3-CD19+CD5-), rel. (%) | 1,78±0,28* | 8,53±0,46 |
В2-лимфоциты общие (CD45+CD3-CD19+CD5-), абс. (106 кл/л) B2 lymphocytes, total (CD45+CD3-CD19+CD5-), abs. (106 cell/L) | 41,93±7,87* | 189,0±12,99 |
Примечание. * – достоверность различий между группами, р < 0,05.
Note. *, significance of differences between groups, p < 0.05.
Анализ полученных показателей выявил нарушение врожденных факторов иммунной системы. Так, у пациентов, перенесших COVID-19, с повышенным уровнем В1-клеток памяти отмечено значимое абсолютное и относительное снижение уровня натуральных киллеров CD45+CD3-CD16+ CD 56+ (NK-киллеры, абс., 106 кл/л – группа 1: 208,8±20,65; группа 2: 269,35±20,25; NK-киллеры, отн, % – группа 1: 9,17±1,16; группа 2: 12,32±0,74). Вместе с тем, у этих пациентов обнаружено снижение на 13% C3a-фрагмента комплемента относительно группы постковидных пациентов с нормальным уровнем В1-клеток памяти (группа 1: 100,29±4,26; группа 2: 114,78±2,92).
Исследование популяции Т-лимфоцитов у постковидных пациентов группы 1 выявило повышение ее уровня по сравнению с группой 2, а также изменения в субпопуляционном составе. Так, у пациентов с повышенным содержанием В1-клеток памяти отмечено снижение в 1,3 раза Т-регуляторных клеток и в 1,6 раза Т-клеток ранней активации лимфоцитов (CD25+) (табл. 2).
ТАБЛИЦА 2. Содержание субпопуляций т-лимфоцитов у постковидных пациентов с нарушением уровня в1-клеток памяти
TABLE 2. Content of subpopulations of t lymphocytes in post-covid patients with a violation of the level of b1 memory cells
Показатели иммунной системы Immune system indicators | Группа 1. Постковидные пациенты с повышенным уровнем В1-клеток памяти Group 1. Post-COVID patients with increased levels of B1 memory cells n = 15 | Группа 2. Постковидные пациенты с нормальным уровнем В1-клеток памяти Group 2. Post-COVID patients with normal levels of B1 memory cells n = 83 |
Общее число T-лимфоцитов (CD45+CD3+CD19-), отн. (%) Total number of T lymphocytes (CD45+CD3+CD19-), rel. (%) | 77,05±1,47* | 71,75±0,95 |
Общее число T-лимфоцитов (CD46+CD3+CD19-), абс. (106 кл/л) Total number of T lymphocytes (CD46+CD3+CD19-), abs. (106 cell/L) | 1806,33±161,03* | 1576,26±63,78 |
T-лимфоциты (CD45+CD3+CD4+CD25+) ранняя активация, отн. % T lymphocytes (CD45+CD3+CD4+CD25+) early activation, rel. % | 4,51±0,71* | 7,63±0,35 |
T-лимфоциты (CD45+CD3+CD4+CD25+) ранняя активация, абс. (106 кл/л) T lymphocytes (CD45+CD3+CD4+CD25+) early activation, abs. (106 cell/L) | 46,20±6,66* | 75,52±4,55 |
Т-регуляторные лимфоциты (CD45+CD3+CD4+CD25+CD127-) отн. % T regulatory lymphocytes (CD45+CD3+CD4+CD25+CD127-) rel. % | 1,63±0,17* | 2,16±0,17 |
Т-регуляторные лимфоциты (CD45+CD3+CD4+CD25+CD127-) абс. (106 кл/л) T regulatory lymphocytes (CD45+CD3+CD4+CD25+CD127-) (106 cell/L) | 17,20±1,36* | 22,624±1,760 |
Примечание. * – достоверность различий между группами, р < 0,05.
Note. *, significance of differences between groups, p < 0.05
При анализе показателей тромбоцитарного ростка кроветворения у пациентов с повышенным уровнем В1-клеток памяти выявлено снижение среднего объема тромбоцитов (группа 1: 7,32±0,3; группа 2: 7,99±0,11). Кроме того, у таких больных наблюдается снижение параметров гемоглобина: среднего корпускулярного объема гемоглобина (группа 1: 28,03±0,62; группа 2: 29,67±0,28) и средней концентрации корпускулярного гемоглобина (группа 1: 332,27±1,15; группа 2: 340,85±1,12). Данные изменения в системе эритроцитарного и тромбоцитарного ростков кроветворения могут способствовать проявлениям гипоксии и нарушению системы свертывания крови.
В целом наше исследование подтверждает литературные данные о наличии устойчивого изменения лимфоцитов после перенесенного COVID-19 [13, 17]. Более того, нами были выделены дистинктные фенотипы по ответу иммунной системы у постковидных больных. В этом ключе интересно сопоставить наши результаты с работой Shuwa H.S. (2021), в которой также было выделено три 3 подгруппы выздоравливающих пациентов на основе различных фенотипов лимфоцитов, при этом выявление одной из них четко ассоциировалось с худшим клиническим исходом [1, 2, 3, 17]. Так, в данной работе группа 1 характеризовалось высокой экспрессией транспортирующих молекул и увеличенной долей наивных В- и Т-клеток; группа 2 – высокой долей IgA+ и IgG+, В-клеток и В-клеток памяти (как переключаемых, так и не переключаемых); а группа 3 показала повышенное содержание цитотоксических Т-клеток, CD8+TEMRA и цитокинов типа 1 как CD8+, так и CD4+Т-клеток и характеризовалась худшей клинической картиной [17].
Интересно, что пациенты группы 2 (наиболее близкой к выявленной нами) по анамнестическим и демографическим характеристикам не отличались от группы 3, но имели существенно более благоприятную (по данным рентгена) клиническую картину. В силу этого можно говорить, что именно особенности иммунного ответа являлись фактором, определяющим процесс выздоровления.
По-видимому, у пациентов, с повышенным уровнем В1-клеток памяти сформировался особый тип нарушения иммунной системы, заключающийся в дезорганизации переключения В-лимфоцитов с синтеза IgM на IgG и IgA, что привело к резкому снижению В2-субпопуляций лимфоцитов. Возможно, такое нарушение связано с резким снижением Т-регуляторных лимфоцитов и Т-лимфоцитов, отвечающих за регуляцию дифференцировки В-лимфоцитов с клеток, несущих IgM-рецепторы, на клетки, синтезирующие IgG и IgA (Т-лимфоцитов ранней активации, несущих маркер к IL-2). Необходимо отметить, что представленность изотипов Ig среди популяции В-клеток памяти, специфичных для SARS-CoV-2, меняется со временем [8], что является как ограничением данного исследования, так и причиной возможных расхождений с другими авторами, которые исследовали больных в другие временные периоды.
В целом настоящее исследование подтверждает данные о наличии фенотипических и функциональных изменений в В- и Т-клетках по всей траектории иммунного ответа и выявляет комплекс изменений лимфоцитов у выздоравливающих пациентов с COVID-19 [17], который может быть ассоциирован с развитием долгосрочных осложнений в виде антипатогенных или аутовоспалительных реакций и требовать адресной иммунокоррекции.
Выводы
- У 15,3% пациентов с постковидным синдромом нарушения иммунной системы выявляется резкое увеличение В1-клеток памяти.
- Повышение В1-клеток памяти сопровождается увеличением В1-общих клеток (за счет В1-клеток памяти), уровня общих Т-лимфоцитов, уровня IgA, но резко снижается В-лимфоцитов не клеток памяти, В2-лимофцитов как клеток памяти, так и не клеток памяти, уровень натуральных киллеров, Т-регуляторных клеток, Т-клеток ранней активации лимфоцитов (CD25+), уровень С3а-фрагмента комплемента.
- У больных с повышенным содержанием В1-клеток памяти также наблюдается снижение параметров гемоглобина и тромбоцитов.
- Все эти изменения формируют новый, неизвестный ранее фенотип повреждения иммунной системы у постковидных пациентов.
About the authors
Maria A. Dobrynina
Institute of Immunology and Physiology, Ural Branch of the Russian Academy of Sciences; A. Burnazyan Russian State Research Center – Federal Medical Biophysical Center
Author for correspondence.
Email: mzurochka@mail.ru
PhD (Medicine), Research Associate, Laboratory of Immunopathophysiology, Associate Professor, Department of Therapy of the University of Innovation and Continuing Education
Russian Federation, 106 Pervomaiskaya St. Yekaterinburg 620049; MoscowAleksandr V. Zurochka
Institute of Immunology and Physiology, Ural Branch of the Russian Academy of Sciences; South Ural State University (National Research University)
Email: av_zurochka@mail.ru
PhD, MD (Medicine), Honored Worker of Science of the, Professor, Leading Research Associate, Laboratory of Immunopathophysiology, Head, Immunobiotechnology Laboratory of the Russian-Chinese Center
Russian Federation, Yekaterinburg; ChelyabinskMariia V. Komelkova
Institute of Immunology and Physiology, Ural Branch of the Russian Academy of Sciences; South Ural State University (National Research University)
Email: mkomelkova@mail.ru
PhD, MD (Biology), Head, Laboratory of Systemic Pathology and Promising Medicines of Russian-Chinese Center, Professor
Russian Federation, Yekaterinburg; ChelyabinskVladimir A. Zurochka
Institute of Immunology and Physiology, Ural Branch of the Russian Academy of Sciences; South Ural State University (National Research University)
Email: v_zurochka@mail.ru
PhD, MD (Medicine), Senior Research Associate, Laboratory of Immunopathophysiology, Institute of Immunology and Physiology, Senior Research Associate, Laboratory of Immunobiotechnology
Russian Federation, Yekaterinburg; ChelyabinskAlexey P. Sarapultsev
Institute of Immunology and Physiology, Ural Branch of the Russian Academy of Sciences; South Ural State University (National Research University)
Email: a.sarapultsev@gmail.com
PhD, MD (Biology), Leading Research Associate, Laboratory of Immunopathophysiology, Director, Russian-Chinese Center
Russian Federation, Yekaterinburg; ChelyabinskReferences
- Добрынина М.А., Зурочка А.В., Комелькова М.В., Ло Ш. Исследование нарушения натуральных киллеров у пациентов, перенесших Сovid-19 // Российский иммунологический журнал 2022. Т. 25, № 2. C. 161-166. [Dobrynina M.A., Zurochka A.V., Komelkova M.V., Lo Sh. Study of natural killer cell dysfunction in post-Covid-19 patients. Rossiyskiy immunologicheskiy zhurnal = Russian Journal of Immunology 2022, Vol. 25, no. 2, pp. 161-166. (In Russ.)]. doi: 10.46235/1028-7221-1132-ION.
- Добрынина М.А., Зурочка А.В., Комелькова М.В., Ло Ш., Зурочка В.А., Ху Д., Рябова Л.В., Сарапульцев А.П. Исследование экспрессии CD45+ и CD46+ на субпопуляциях лимфоцитов периферической крови постковидных пациентов // Российский иммунологический журнал, 2022. Т. 25, № 4. C. 431-436. [Dobrynina M.A., Zurochka A.V., Komelkova M.V., Lo Sh., Zurochka V.A., Khu D., Ryabova L.V., Sarapultsev A.P. Study of CD45+ and CD46+ expression on subpopulations of peripheral blood lymphocytes in post-COVID patients. Rossiyskiy immunologicheskiy zhurnal = Russian Journal of Immunology, 2022, Vol. 25, no. 4, pp. 431-436. (In Russ.)]. doi: 10.46235/1028-7221-1160-SOC.
- Добрынина М.А., Зурочка А.В., Комелькова М.В., Ло Ш., Семенова Д.А. Оценка взаимосвязи нарушения цитотоксических Т-лимфоцитов с другими компартментами иммунной системы у постковидных пациентов // Вестник уральской медицинской академической науки, 2022. Т. 19, № 3. C. 294-303. [Dobrynina M.A., Zurochka A.V., Komelkova M.V., Luo S., Semenova D.A. Evaluation of the relationship between cytotoxic T-lymphocyte disorders and other compartments of the immune system in post-covid patients. Vestnik uralskoy meditsinskoy akademicheskoy nauki = Bulletin of the Ural Medical Academic Science, 2022, Vol. 19, no. 3, pp. 294-303. (In Russ.)]
- Зурочка А.В., Хайдуков С.В., Кудрявцев И.В., Черешнев В.А. Проточная цитометрия в биомедицинских исследованиях. Екатеринбург: РИО УрО РАН, 2018. 720 с. [Zurochka A.V., Khaidukov S.V., Kudryavtsev I.V., Chereshnev V.A. Flow cytometry in biomedical research]. Ekaterinburg: RIO, Ural Branch of the Russian Academy of Sciences, 2018. 720 p.
- Хайдуков С.В., Байдун Л.А., Зурочка А.В., Тотолян А.А. Стандартизованная технология «Исследование субпопуляционного состава лимфоцитов периферической крови с применением проточных цитофлюориметров-анализаторов» // Российский иммунологический журнал, 2014, Т. 8 (17), № 4. С. 974-992. [Khaydukov S.V., Baidun L.A., Zurochka A.V., Totolyan A.A. Standardized technology “Study of the subpopulation composition of peripheral blood lymphocytes using flow cytofluorometer-analyzers”. Rossiyskiy immunologicheskiy zhurnal = Russian Journal of Immunology, 2014, Vol. 8 (17), no. 4, pp. 974-992. (In Russ.)]
- Agergaard J., Ullahammer W.M., Gunst J.D., Østergaard L., Schiøttz-Christensen B. Characteristics of a danish post-COVID cohort referred for examination due to persistent symptoms six months after mild acute COVID-19. J. Clin. Med., 2022, Vol. 11, no. 24, 7338. doi: 10.3390/jcm11247338.
- Chippa V, Aleem A, Anjum F. Post Acute Coronavirus (COVID-19) Syndrome. 2023 Feb 3. In: StatPearls [Internet]. Treasure Island (FL): StatPearls Publishing; 2023 Jan.
- Dan J.M., Mateus J., Kato Y., Hastie K.M., Yu E.D., Faliti C.E., Grifoni A., Ramirez S.I., Haupt S., Frazier A., Nakao C., Rayaprolu V., Rawlings S.A., Peters B., Krammer F., Simon V., Saphire E.O., Smith D.M., Weiskopf D., Sette A., Crotty S. Immunological memory to SARS-CoV-2 assessed for up to 8 months after infection. Science, 2021, Vol. 371, no. 6529, eabf4063. doi: 10.1126/science.abf4063.
- Files J.K., Boppana S., Perez M.D., Sarkar S., Lowman K.E., Qin K., Sterrett S., Carlin E., Bansal A., Sabbaj S., Long D.M., Kutsch O., Kobie J., Goepfert P.A., Erdmann N. Sustained cellular immune dysregulation in individuals recovering from SARS-CoV-2 infection. J. Clin. Invest., 2021, Vol. 131, no. 1, e140491. doi: 10.1172/JCI140491.
- Jimeno-Almazán A., Pallarés J.G., Buendía-Romero Á., Martínez-Cava A., Franco-López F., Sánchez-Alcaraz Martínez B.J., Bernal-Morel E., Courel-Ibáñez J. Post-COVID-19 Syndrome and the Potential Benefits of Exercise. Int. J. Environ. Res. Public Health, 2021, Vol. 18, no. 10, 5329. doi: 10.3390/ijerph18105329.
- Kadir M., Ahmad T., Bass J. Post-COVID Sequelae: From Lung Disease to Long Disease. Cureus, 2023, Vol. 15, no. 3, e35668. doi: 10.7759/cureus.35668.
- Kang C.K., Kim M., Hong J., Kim G., Lee S., Chang E., Choe P.G., Kim N.J., Kim I.S., Seo J.Y., Song D., Lee D.S., Shin H.M., Kim Y.W., Lee C.H., Park W.B., Kim H.R., Oh M.D. Distinct immune response at 1 year post-COVID-19 according to disease severity. Front. Immunol., 2022, Vol. 13, 830433. doi: 10.3389/fimmu.2022.830433.
- Laidlaw B.J., Ellebedy A.H. The germinal centre B cell response to SARS-CoV-2. Nat. Rev. Immunol, 2022, Vol. 22, no. 1, pp. 7-18.
- Munblit D., Nicholson T., Akrami A., Apfelbacher C., Chen J., de Groote W., Diaz J.V., Gorst S.L., Harman N., Kokorina A., Olliaro P., Parr C., Preller J., Schiess N., Schmitt J., Seylanova N., Simpson F., Tong A., Needham D.M., Williamson P.R.; PC-COS project steering committee. A core outcome set for post-COVID-19 condition in adults for use in clinical practice and research: an international Delphi consensus study. Lancet Respir. Med., 2022, Vol. 10, no. 7, pp. 715-724.
- Phetsouphanh C., Darley D.R., Wilson D.B., Howe A., Munier C.M.L., Patel S.K., Juno J.A., Burrell L.M., Kent S.J., Dore G.J., Kelleher A.D., Matthews G.V. Immunological dysfunction persists for 8 months following initial mild-to-moderate SARS-CoV-2 infection. Nat. Immunol., 2022, Vol. 23, pp. 210-216.
- Proal A.D., VanElzakker M.B. Long COVID or post-acute sequelae of COVID-19 (PASC): An overview of biological factors that may contribute to persistent symptoms. Front. Microbiol., 2021, Vol. 12, 698169. doi: 10.3389/fmicb.2021.698169.
- Shuwa H.A., Shaw T.N., Knight S.B., Wemyss K., McClure F.A., Pearmain L., Prise I., Jagger C., Morgan D.J., Khan S., Brand O., Mann E.R., Ustianowski A., Bakerly N.D., Dark P., Brightling C.E., Brij S.; CIRCO; Felton T., Simpson A., Grainger J.R., Hussell T., Konkel J.E., Menon M. Alterations in T and B cell function persist in convalescent COVID-19 patients. Med, 2021, Vol. 2, no. 6, pp. 720-735.e4.
- Turner J.S., Day A., Alsoussi W.B., Liu Z., O'Halloran J.A., Presti R.M., Patterson B.K., Whelan S.P.J., Ellebedy A.H., Mudd P.A. SARS-CoV-2 viral RNA shedding for more than 87 days in an individual with an impaired CD8+ T cell response. Front. Immunol., 2021, Vol. 11, 618402. doi: 10.3389/fimmu.2020.618402.
- Turner J.S., Kim W., Kalaidina E., Goss C.W., Rauseo A.M., Schmitz A.J., Hansen L., Haile A., Klebert M.K., Pusic I., O’Halloran J.A., Presti R.M., Ellebedy A.H. SARS-CoV-2 infection induces long-lived bone marrow plasma cells in humans. Nature, 2021, Vol. 595, no. 7867, pp. 421-425.
Supplementary files
СМИ зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор).